«Да, Алеша, странная это штука — время! — вмешался Зверь. — У меня его было в достатке, чтобы всё обдумать. Слиться с тобой в одно целое не получится — природа у меня иная, да и эти люди в белых халатах при своих экспериментах сильно перемудрили. Хотели взять меня под контроль, а в итоге вывели в отдельную личность с самосознанием, которой движут лишь животные инстинкты. Ты сильно не удивляйся, плыть мы будем ещё долго, так что времени на разговор „по душам“ предостаточно».
— «Долго» — это сколько?
«Три секунды реального времени, здесь порядка двадцати лет. Очень разогнанное восприятие у тебя, иначе с силами внутри не способен справиться. Да ты и не справляешься, сказать честно. Используешь едва ли половину, вторая просто выплёскивается в реальный мир. Перераспределение силы, которое я предложил в прошлый раз — лишь костыль. Да, он усилил тебя и поставил на равных с такими монстрами, как Босяк и Седой, но эта сила — она всегда при тебе, только научись ей пользоваться».
— И как же мне это сделать?
«Я покажу, доверься...», — это были не столько слова, сколько импульсы мысли, настолько чуждые мне, что прежнего Зверя в этом не было. Нечто иное, абсолютно сильное и превосходящее меня даже в мыслях.
Однако страха я не чувствовал. Чем бы это не являлось на самом деле, ему не выгодно убивать меня, так как все знания, слова и даже обороты речи скопированы с меня. Пропаду я — пропадёт и та база, которая у него есть. «Ты всего лишь так думаешь...».
За словесной пикировкой и попыткой выяснить, чем стал Зверь, прошло невероятное количество времени, которое мы плыли до единственного нетронутого этой прозрачной жижей островка.
Буквально-таки клочка земли, который висел посередине ничего. На самом островке стояла лишь колченогая старая табуретка, высохшее дерево, некогда могучие ветки которого теперь высохли и приросли к земле под собственным весом. Из нескольких мест торчали лишь обрубки, на которых, тем не менее, когда-то росли молодые веточки, которые и питали вечно горящий костёр.
— Значит, вот как ты живёшь? — оценил я.
— Вот так, да. Когда дерево зачахнет, а пламя костра начнёт затухать, ты от меня избавишься совсем. Как от злокачественной опухоли, которую вовремя заметили и не дали сожрать хозяина.
— Вот так просто? Почему?
— А зачем усложнять то, что и так прекрасно работает? — спросил он и сам же ответил. — Незачем. Чем чаще ты теряешь контроль и даёшь «порулить» мне, тем сильнее разгорается пламя и тем прекраснее оживает дуб. Но чем сильнее ты сам, тем слабее я, плюс те цепи, которые ты накинул, не дают мне питаться от твоего источника.
Осталось совсем немного и чем меньше у меня сил, тем человечнее я становлюсь. Упиваясь смертью врагов, их болью и страхом, кажется, невольно подхватил то, что вы называете «эмоциями». В данный момент, глядя на родной уголок в мире твоей души, я испытываю страх и горечь от осознания того, как мало мне осталось благодаря тому, что твоё восприятие давно вышло за рамки простого человека. Сейчас мы говорим, а там, снаружи, не прошло и сотой части от миллисекунды.
— Так вот почему ты решил научить меня контролировать собственные силы полностью. Что ж, — прикинув все «за» и «против», продолжил. — В случае, если я действительно обрету полный контроль над своими силами — не дам тебе умереть.
— Бессмысленно пытаться сделать из Зверя ручного пёсика на цепи, зависимого от подачек хозяина. Я же вижу тебя насквозь, не забывай, Алеша. Пхех, похоже, тот, кто дал тебе это имя, действительно углядел саму суть твоего существа.
— Но тогда какой выход у нас остаётся?
— Только тот, который предложил я. Обучаю полному контролю сил, а так же двойственному восприятию мира. Вечно и в астрале, и в реальном мире. Сможешь видеть врагов насквозь, «предугадывать», когда они собираются применить дар и несколько иных мелочей, типа очистки организма от алкоголя и ментальных паразитов. А после растворяюсь в Вечности. Её холод приятно ласкает пятки, а тысячеголосый хор уже зовёт меня присоединиться, дабы спеть песнь судеб многих подобных тебе.