Х
Это письмо было найдено в городе
Санкт-Петербурге на Невском проспекте.
Автор неизвестен.
Х
Если невзначай спросить русского человека о том, какое первое слово приходит ему на ум, то скорей всего это будет слово "ХУЙ". Не зависимо от того профессор ли он в университете или же простой доходяга с улицы. Хуй - это если отвечать не раздумывая. Конечно, любой воспитанный человек назовёт вам слово поприличнее, но всё равно в закоулках его ума прячется то самое слово на букву "х", которое так и норовит вырваться на свободу. Сомневаюсь, что у французов или немцев в голове так же прочно засело это слово. Мы русские особенные во всём.
Я бы не стал просто так задумываться над этим, если бы мне в руки не попалась древняя книга по каббале, в которой я нашёл подробное описание магического значения слов и символов. Одним из таких слов было древнекитайское "цум", которое в переводе на русский обозначает "волшебный ствол" или "ствол, дарящий жизнь". Согласно книге, издавна люди оставляли на стенах символы, тем самым помечая свою территорию. Но написанные слова и символы имели гораздо более глубокий смысл для древних магов. При помощи слов можно было совершать невообразимые вещи, воздействуя на эфир, который по неизвестным причинам был убран из таблицы Менделеева. Слово "цум" открывало людям мир полный блаженства и радости. Для этого нужно было писать его на стенах храмов, домов, деревьях, на земле... да где угодно. Либо же оставлять соответствующий ему символ. Если написать слово или нарисовать символ "цум" 696 раз, то откроются врата в прекрасный мир. В книге было ещё множество деталей, но основную суть я вам передал.
Эта идея о мире блаженства и бесконечной радости не давала мне покоя. Я практически стал заложником некоего древнего замысла. На тот момент моей жизни я был совсем юным и плохо сходился со сверстниками, поэтому свободного времени у меня было больше, чем нужно любому в моём возрасте. А поскольку я к тому же был большим фанатом книг Карлоса Кастанеды, то практически безоговорочно доверял эзотерической литературе.
Важно упомянуть, что сила "цума" возможна лишь в том случае, если его изображают там, где понятно его значение. Следовательно, оно имеет магические свойства только для жителей Древнего Китая. Для того, чтобы оно имело силу в других странах, слово нуждалось в переводе. Проведя аналогию, я сообразил как его можно перевести. "Волшебный ствол" или "ствол, дарящий жизнь" - речь тут точно шла о мужском половом органе. Его-то я нарисовать смог бы. Тем более, думал я, не зря же его всюду рисуют. В этом скрывалось что-то тайное и я решил разгадать что. В конечном итоге, я ничего не терял, а попробовать жуть как хотелось.
1
Моё первое слово "хуй" было нацарапано ручкой на парте во время урока по истории. Я тогда очень боялся, что учитель заметит моё творчество и заставит драить все парты или даже вызовет родителей! После этого моего маленького "преступления" я боялся ходить на уроки истории. Но ходил. Но боялся.
Как говорится, если однажды переступил черту, то повторишь это вновь. И я продолжил. Поскольку слово или его символ нужно было написать 696 раз, то я со всей ответственностью понимал, что стою в самом начале своего пути. И чем большего размера символ/слово, тем надёжней. Из-за отсутствия друзей, моя задача несколько усложнялась, я многого боялся. Был пуглив по своей натуре, застенчив. Возможно, меня так увлекла эта идея потому, что с каждым новым словом я приобретал некую дерзость, силу и уверенность. Я чувствовал, что мне это необходимо, будто вылезал из давно сковавшей меня скорлупы.
Второй мой "хуй" был куда прекраснее первого. Я замыслил план: поздно ночью, когда весь мой двор, состоящий из высоких девятиэтажек, будет спать, я выйду с мелом в руках и нарисую рядом с парковочным местом большой член. Чтобы все видели. Как раз на том месте, где мелом рисуют дети. На рисунки детей люди смотрят всегда, особенно родители.
Сделано.
Было страшно, но я учу себя добиваться своего. Утром весь двор мог лицезреть моё творение. Я подрисовал чьей-то миленькой нарисованной кошечке огромный мужской половой орган, который в длину занимал полтора метра. Признаюсь, я увлёкся. Член получился со всеми анатомическими подробностями. Я был счастлив. Позже, вернувшись из школы, я увидел, как какой-то ворчливый дед пытается смыть водой мой шедевр. Откровенно говоря, смотреть на это было больно. Наверно, такую же боль испытывают художники, когда их картины не признают. Тем не менее, это был второй Х из 696.
Думаю, не стоить говорить о том, что в скором времени стены моей школы были "обложены хуями". Хотя я часто натыкался на чужие Х. Иногда в голове пробегала мысль: "А вдруг не только я читал эту книгу? Может быть люди давно знают о прекрасном мире и потому это слово везде и всюду?". Если это так, то поинтересоваться мне всё равно было не у кого. Никогда не видел людей, который пишут или рисуют Х. Видимо, они как и я работают осторожно.