Крепость подточила и без того слабое здоровье Налбандяна, он получил туберкулез. Перевели в ссылку в Камышин, куда он прибыл 7/XII 1865 г. Умер 31 /III 1866 г.
Нерсес V Аштаракци (1760–1857). Герой буржуазно-националистической интеллигенции, родом из Аштарака. В бытность свою главою тифлисской епархии он старался создать школу. После долгих подготовок училище его имени открылось в 1824 году.
Идя навстречу назревшим потребностям торгово-промышленной буржуазии, он всячески способствовал развитию торговли и промышленности. Политическую программу русофильской буржуазии Нерсес развивал и осуществлял весьма активно. Участвовал в русско-персидской войне, возглавляя партизанские армянские отряды. После взятия Эривани и в связи с борьбой вокруг кандидатур нового католикоса, был переведен архиепископом бессарабской епархии в Кишинев.
В 1843 г. был избран католикосом. Однако, получив власть, не поспешил предпринять какие-либо реформы, какие-либо решительные меры по просвещению широких масс.
Католикос Нерсес был тем же препятствием на пути к прогрессу, как и его предшественники — в этом убедился горьким опытом Абовян, это было исходное для дальнейшего роста Налбандяна — культура и просвещение должны быть завоеваны против церкви и против попов — вот что установили в мучительной борьбе армянские демократы.
Ноябрьское восстание в Польше явилось непосредственным откликом на Июльскую революцию. Известия из Франции волновали общество. 29 ноября 1830 года двадцать подхорунжих (юнкеров военной школы) напали на дворец наместника. Одновременно население Варшавы было призвано к оружию. К повстанцам пристали польские полки. Успех революции был полный. В самой революционной Польше боролись партии — консервативно-аристократическая, желавшая лишь изменения конституции и радикально-демократическая, стремившаяся к национальной независимости.
Временное правительство из консерваторов назначило диктатора. В январе 1831 г. Хлопицкий сложил диктатуру. Сейм 25 января объявил об отложении от России. Но тот же сейм в апреле отверг предложение наделить крестьян землей и заменить барщину оброком. Этот отказ идти хотя бы на малейшее улучшение положения крестьянства лишил сейм широкой народной поддержки. Русским войскам, вступившим уже в январе в пределы Польши, сравнительно легко удалось преодолеть сопротивление поляков, которые были разгромлены после падения Варшавы 7 сентября 1831 года.
Огарев Николай Платонович (1813–1877). Друг Герцена, поэт, публицист, соредактор герценовских изданий («Колокола», «Полярной звезды», «Голоса из России» и т. д.), где разрабатывал преимущественно вопросы крестьянский и экономические. Поэзия Огарева чисто лирическая. В ней нашло изумительно яркое отражение предчувствие грядущего дня, томление «рано проснувшихся», поэзия дружбы и клятвы верности идеалам. Лучшая его поэма «Юмор» — один из наиболее ярких памятников эпохи 40-х годов.
«Оризон» — легальный орган армянской партии Дашнакцутюн, более семи лет пропагандировавший идеи воинственного авантюристического национализма. Начал выходить с лета 1909 года, на средства армянских капиталистов (Амб. Меликяна и др.). Близко к редакционной работе были привлечены Лео, Ов. Туманян и Газ. Агаян. Лео в своих воспоминаниях рассказывает, что всех трех упомянутых писателей вовлекли агенты дашнакского центра, обманув их, уверяя, что газета будет беспартийной. После революции они узнали, что дашнакский центр считал «Оризон» своим органом. Рассказ вполне правдоподобен. Дашнакский центр не раз и не в таких делах прибегал к обману.
Оуэн Роберт (1771–1856). Английский социалист-утопист, который, начав с филантропии, дошел в решении социальных вопросов до коммунизма: «Переход к коммунизму, — писал Энгельс в 1878 году, — был поворотным пунктом в жизни Оуэна. Пока его деятельность была простой филантропией, она доставляла ему богатство, всеобщее одобрение, почет и славу. Он был тогда популярнейшим человеком в Европе. Его речам благосклонно внимали не только товарищи по общественному положению, но даже сами государи и министры. Стоило только Оуэну выступить со своими коммунистическими теориями, — показалась оборотная сторона медали». Для педагогики важнейшее значение имела его книга «Образование человеческого характера» (1812–1816 г.). в которой он пытался связать проблему воспитания с решением более широкого и фундаментального вопроса о социальных порядках.
Песталоцци Генрих (1746–1827). Крупнейший теоретик педагогики. Его педагогическое учение, изложенное систематически в романе «Лингард и Гертруда» (1781), вышло непосредственно из основных положений Руссо. Рано лишился отца. Получив среднее и высшее образование, он, охваченный демократическими влияниями кануна революции, «пошел в народ» и стал заниматься сельским хозяйством. Потерпев неудачу, устроил заведение для покинутых детей, где впервые экспериментировал педагогические советы Руссо. В 1789 г. он перешел на педагогический труд и с разной степенью удачи экспериментировал свои педагогические положения. Швейцарская обстановка была отсталая, а потому Песталоцци не смог развить теорию трудового воспитания на индустриально-фабричной основе.
Погос. Архимандрит Карабахский — арменовед, глава и руководитель школы, основанной в 1815 г. Нерсесом в Тифлисе. В 1817 г. Нерсес вызвал его из Карабаха и передал ему дело воспитания юношей. Погос хотя и имел славу арменоведа, но ничего своим ученикам не мог предложить, кроме грамматики Чамчяна и железного своего посоха, которым он колотил учеников нещадно. Особого помещения «школа» не имела, учение происходило в келье Погоса или Тапитагском монастыре. Но даже такая школа была шагом вперед от Эчмиадзина, ибо Абовян приехал туда для «усовершенствования» в науках. Школа Погоса просуществовала до 1824 г., когда Нерсесу удалось открыть более или менее современное учебное заведение своего имени.
Прошьян Перч (1837–1907). Бытописатель армянской деревни. С любовью и пространно описывал он нравы, обычаи, порядки и предания родного села (он родился в Аштараке), идеализируя и прикрашивая. Консервативно-народническими чертами своих воззрений перекликался с русскими беллетристами — народниками. Прошьян в литературе прямой ученик и последователь Абовяна.
Вот как он описывает свое первое чтение «Ран Армении» и клятву описать родной Аштарак в духе Абовяна. В крайней нужде и оставшись без крова и средств, Прошьян бродил по улицам Тифлиса под проливным дождем, не имея, куда идти. Вдруг он замечает дом, где живет его односельчанин Тер-Овсепян и идет к нему. Последний его принимает любезно: «С ног до головы переодел, взял в свою комнату, предложил вместе с чаем одну новую армянскую книгу и извинился, что часа на два он должен отлучиться, ибо должен был заниматься с несколькими нахлебниками-учениками.
Книга была новостью для меня.
«Раны Армении» и «Хачатур Абовян» поглотили мое внимание. Еще не раскрыв, глядел на обложку и, обомлев, вертел ее в руках.
Начал с введения.
Трудно передать впечатление и те бурлящие чувства, которые во мне следовали одно за другим. То слезы печали, то слезы радости, то подпрыгивал на месте. Бог знает, чего со мной не происходило. Хорошо, что хозяин ушел и никого при мне не было, иначе стоило бы меня связать и прямо отправить в дом умалишенных.
Как прошло время не могу припомнить. Помню только ощущение, будто правую руку кто-то колет и до ушей доходит голос далекого эхо. Быть может и на этот раз я оставил бы все без внимания, если бы книга не была уже окончена.
— Что это вы в обмороке? Оглохли или потеряли способность чувствовать? Вот уже свыше пяти минут я тереблю вас, кричу, а вы не отвечаете…
— Что это? Что с нами делает Абовян? Что за необычайное и прелестное явление в нашей литературе? Где был спрятан этот бесценный клад до сих пор?
303
— Да, на всех читателей производит одно и то же впечатление. Сегодня у всех на устах «Раны Армении», благодарность Пондояну, что издал.
— И почему бы Абовяну не иметь последователей? Почему мы оставляем наш народ лишенным чтения? Доколе наша литература будет достоянием только интеллигентов?