Возможно, думал Хайд, именно поэтому Келли Бёрр стала патологоанатомом: у мертвых мужчин не было возможности выразить свой протест.
Нынешний визит этой девушки стал для капитана приятным сюрпризом, хотя он отлично понимал, что ее сюда привело на самом деле: доктор Бёрр хотела, чтобы все вопросы по отчету о вскрытии были адресованы ей, а не ее начальству.
– Так какие же у вас вопросы, капитан Хайд? – Она снова устремила на него прямой взгляд, смущавший и приводивший в замешательство.
– Меня удивило наличие лабораторных анализов. Я, признаться, не понимаю, почему они важны, но ведь вы бы не включили их в отчет, если б не считали таковыми, верно?
– Я внимательно слежу за развитием новой отрасли медицинской науки – фармакологии, – сказала доктор Бёрр. – Разумеется, мне бы хотелось заниматься ее углубленным изучением, но вы, возможно, не знаете, что жалкой горстке женщин-врачей в Шотландии зачастую приходится получать по крайней мере часть медицинского образования в зарубежных университетах.
– Боюсь, не знал.
– Так или иначе, лично мне повезло – подвернулась оказия пройти краткий курс фармакологии у доктора Освальда Шмидеберга в Страсбургском университете. Вы слышали о докторе Шмидеберге, капитан Хайд?
– Боюсь, не слышал.
– Доктор Шмидеберг – пионер в области фармакологических исследований. За время своего пребывания в Страсбурге я прочла его новаторский труд «Очерки по фармакологии». Одно из его первых исследований связано с выделением хлороформа из крови и измерением его количества. Пятнадцать лет назад доктор Шмидеберг сделал другое открытие: он доказал, что воздействие мускарина на сердце сравнимо с эффектом гальванической стимуляции блуждающего нерва.
– Доктор, боюсь, я не… – начал было Хайд, но Келли Бёрр нетерпеливо вскинула ладонь, требуя тишины, что заставило его улыбнуться – он привык к тому, что люди робеют в его присутствии, но этой молодой женщине, похоже, робость была незнакома.
– Мускарину часто сопутствует другое вещество, капитан Хайд, оно называется мусцимол. Я провела химический анализ, разработанный Шмидебергом, и обнаружила следы обоих веществ – мускарина и мусцимола – в крови убитого мужчины.
– Его отравили? – Улыбка Хайда мгновенно исчезла.
– В некотором смысле. Мускарин и мусцимол действительно очень ядовиты, и присутствуют они в некоторых специфических видах семейства мухоморовых.
– Содержимое желудка… – понял наконец Хайд.
Келли Бёрр кивнула:
– Да, содержимое желудка. Мускарин и мусцимол в больших количествах содержит гриб под названием Amanita muscaria, более известный как мухомор красный. Процесс приготовления мухоморов – как правило, их варят – смягчает ядовитые свойства, не влияя на прочие. Вы читали книгу ирландского писателя Оливера Голдсмита «Гражданин мира»?[20]
Хайд покачал головой.
– В ней упоминается преотвратный обычай, существующий в некоторых частях света, пить мочу того, кто съел мухоморы. Это менее приятный способ снизить токсичность. – Келли Бёрр опять поймала собеседника на острие прямого, откровенного взгляда, будто бросала вызов – мол, не оскорбила ли вас моя нескромность, капитан? Но Хайда занимали другие мысли.
– А какие еще свойства у мухоморов? – спросил он. – Что за эффект они производят?
– Известно, что мускарин или мусцимол, а может, оба эти вещества в совокупности, психоактивны, то есть воздействуют на мозг, изменяя восприятие и сознание. Употребление мухоморов в пищу дает состояние эйфории, чувство, что у вас прибавилось физической силы, но главное – мухоморы вызывают мощные, яркие видения. В примитивных культурах зелье из мухоморов использовалось и продолжает использоваться как энтеоген – субстанция, применяемая колдунами-знахарями и шаманами в магических обрядах для перехода на другие уровни сознания и позволяющая общаться с духами, с призраками умерших к примеру, или открывающая иные миры, альтернативную реальность. На самом-то деле такие субстанции всего лишь влияют на химические реакции в мозге, что становится причиной бреда и галлюцинаций. Ничего мистического в них нет.
Несколько мгновений Хайд обдумывал услышанное от доктора Бёрр, стараясь не отвлекаться на мысль о том, что сам он не нуждается в подобных «субстанциях», чтобы попасть в альтернативную реальность, – ту же услугу ему исправно оказывает эпилепсия.
20
«Гражданин мира, или Письма китайского философа, проживающего в Лондоне, своим друзьям на Востоке» – социально-бытовые сатирические очерки, написанные в 1762 году Оливером Голдсмитом (1728–1774), недоучившимся врачом, позднее ставшим известным британским прозаиком, поэтом и драматургом.