– Увы, – вздохнул он. – Извини. А предложение у меня такое: найди ее.
– Ее? Трай? А чего ее искать? Она либо приходит, либо нет…
Найт посмотрел на меня как на идиотку.
– Искать надо не ее саму, а ее снаружистку.
Повторяю для дураков: проблема снаружи. То есть – со снаружисткой-оператором. А значит, нужно найти эту снаружистку и решить проблему… – он скривился и повторил за мной: – Просто, не правда ли?
– Но как? – растерянно пролепетала я.
– Как-как… понятия не имею как! – закричал он.
– Я ориентируюсь только в Хайме! Снаружи работаешь ты! Вот и работай! Работай! Найди кого-нибудь: хакера, какера, квакера… заплати, и пусть он тебе поможет. Найди! Покажи хоть раз, что ты на что-то способна!
Найт отвернулся, чтобы не смотреть в мое несчастное лицо. Я тоже молчала, потому что он был совершенно прав, прав во всем, до последнего слога. Наш единственный шанс действительно заключался в контакте со снаружисткой, с той загадочной персоной, которой принадлежал аккаунт Трай и от чьей доброй или злой воли зависело теперь наше счастье. При этом я абсолютно не представляла себе, как ее искать… – но если уж быть до конца честной, то пугало меня вовсе не это обстоятельство.
Я цепенела от сознания обязательности личной встречи, от необходимости говорить, произносить вслух непроизносимые, удушающие слова, то есть делать то, от чего я отказалась давным-давно. Работа машинисткой-надомницей не требовала от меня никакого словесного общения. Мои заказчики заранее знали о моей немоте и даже не пытались вступать в беседу. Я встречала их безмолвным кивком, писала на листке сумму, а затем так же молча возвращала исполненный заказ и получала деньги. Работа через интернет и вовсе не требовала встречи лицом к лицу: все контакты шли через почту, оплата переводилась на банковский счет.
И вот теперь, когда я уже успела привыкнуть к своей многолетней безопасности, старое проклятье вновь тяжким палаческим топором поднималось над моей беззащитной шеей. Если бы речь шла о чем-нибудь другом, я отказалась бы сразу, не думая. Но в тот момент на кону стоял мой сын, мой Постум. Я предполагала, что смогу выжить, лишившись его, – но только после отчаянной борьбы за спасение. В чем у меня не было никаких сомнений, так это в том, что я никогда не прощу себе, если эта потеря произойдет в результате трусости, бегства, отказа от драки. В этом случае я погибну наверняка – просто задохнусь от отвращения к себе самой. Можно сказать, я приняла доводы Найта из чувства самосохранения. Меня душил ужас предстоящей пытки, но альтернатива казалась еще хуже.
«Найди хакера и заплати ему», – сказал Найт.
Этот первый шаг получился на удивление легким. Как правило, в Сети на каждое желание заплатить немедленно обнаруживается множество желающих быть оплаченными. Чтобы не нахватать вирусов и троянов в домашнем компьютере, я отправилась в интернет-кафе и оттуда разместила запрос на нескольких хакерских тусовках. Собственно, это был даже не запрос, а невинно сформулированная просьба о помощи. «Чуваки, помогите девушке! – писала я от лица вымышленной особы. – Моя подруга в Хайме куда-то запропастилась. Говорят, есть умельцы вычислять адрес в реале по виртуалу. Если тут найдется такой, я заплачу. Реально беспокоюсь за человека, помогайте!»
Большинство откликнувшихся были трепачами или троллями; я отсеяла их довольно быстро, предлагая в качестве вступительного экзамена определить мое текущее местонахождение. Человек семь немедленно ответили точным адресом кафе, включая номер стола, за которым я сидела. После недельной переписки, полной взаимных подозрений, остались четыре кандидата. Все четверо принимали основную оплату только наличными, так что живая встреча подразумевалась сама собой. Я настаивала на той же кафешке. Трое согласились, но каждый потребовал перевести относительно небольшой аванс в качестве подъемных. Я перевела всем троим и назначила три встречи; приехал в итоге только один, попросивший меньше прочих.
Общение предполагалось коротким, типа обмена страниц на деньги с моими бывшими машинописными заказчиками. Две встречи; на первой я передам хакеру бумажку с именем Трай и координатами ее аккаунта в Хайме, а он назовет цену. Я кивну, сколько бы он ни запросил. На вторую встречу я приду с деньгами, а он с адресом. Вот так, просто и без разговоров.
Он пришел в назначенное время – ничем не примечательный парень лет двадцати пяти. Сел напротив, поздоровался. Я кивнула и протянула сложенный вчетверо листок с данными. Парень развернул записку и некоторое время изучал ее, думая явно о чем-то другом. Затем он смущенно взглянул на меня.