Лира невольно нашла глазами Биро, своего защитника, но отвела взгляд, стоило гвардейцу посмотреть в ответ. Это было так глупо и по девчачьи, совсем не в духе взрослой леди, которой Лира хотела бы быть, но как приятно было осознавать, что хоть кто-то думает о ней сейчас. Нельзя, говорила она себе, нельзя при всех смотреть на него, нельзя улыбаться ему. Пойдут слухи, ненужные слухи, как при дворе об Алессе и короле, как о королеве и одном святом отце. Ты знаешь, как все это работает, не делай глупостей, говорила она себе. Как славно, что Биро сдержан и не позволяет себе лишнего. Как грустно, что он так сдержан и не позволяет себе лишнего…
— Леди что-то посмурнела, — голос жениха вывел Лиру из задумчивости. — Видно, на девиц твои шутки не действуют.
Сир Галлир пожал плечами и отпил из бурдюка. Его взгляд уже заметно помутнел, и стрелы не всегда разили цель. Лохматый Грив Дормонда поравнялся с Малинкой.
— Идемте, покажу вам местные красоты, — обратился милорд к Лире и, чуть наклонившись к ней, добавил: — Только вам. Прогоним прочь всю эту ярмарку.
Он улыбнулся сквозь бороду, залихватски, как разбойник из романтической баллады, и Лира невольно улыбнулась в ответ, смущённо глядя в сторону. Лорд Дормонд отдал процессии приказ отстать, а сам погнал коня вперёд, жестом увлекая за собой Валирейн. Она переглянулась с Альмой и помчалась следом, по широкой тропе, вглубь старого северного леса, и в её голове вдруг набатом застучала мысль — что, если это не лорд Дормонд зовёт её с собою, а Папа Ромох?.. Что если сейчас… сейчас настал тот момент… Сердце рьяно забилось, готовое ускакать вперёд Малинки, и лошадка, будто бы почувствовав хозяйку, помчалась быстрее.
Боги, Древние мудрые боги, вы наконец смилостивились, вы наконец спустились ко мне! Я готова, я сделаю, что должна!
Её кудри вились за спиной, глаза налились влагой то ли от счастья, то ли от бьющего в лицо ветра, а тело заполнилось чувством великой причастности. Скоро Папа Ромох наполнит её лоно, скоро она подарит Древним особое дитя, скоро она станет чем-то большим, чем просто девицей дома Оронца, чьей жизнью распоряжается семья и муж. И как только она исполнит волю Древних, то попросит у Папы Ромоха силу и власть, могущество жрицы богов, чтобы стать как Альма, сильнее Альмы! И тогда она сама выберет кого ей класть в постель, а кого отдать в жертву богам!
Пара-другая ударов сердца, и Малинка внезапно выскочила на поле, голое, будто брошенное лесом — только трава, камни и лорд Дормонд, спешившийся на краю. Лира едва успела остановить возле него изголодавшуюся по скачке кобылку, так она разогналась. Милорд помог Валирейн спуститься на землю, чтобы в тот же миг она, охнув, отпрянула назад — они в самом деле стояли на крутом краю, за которым ждала только бездна замшелых камней.
— Красота, верно? — Лорд Дормонд дышал глубоко и спокойно, он смотрел вниз, потом на виднеющиеся впереди горы, словно бы давно уже перестал чего-либо бояться. — Во времена первых войн мы сбрасывали отсюда южан. Красная Пасть. Раньше так называлась. Потому что крови было, почти по края. Так рассказывают старики. Но это чушь, где то видано, чтоб в южанах столько крови водилось, чтоб заполнить эдакую лохань. Верно?
Он глянул на Лиру сверху вниз, словно бы оценивая, сколько крови в ней, и усмехнулся.
— М-мы? — Лира дрожала всем телом, то ли от страха, то ли от ветра, который гулял здесь, словно настоящий хозяин Холмов. — Вы?..
— Что? Да. Я с севера.
— С севера?.. Вы хотите сказать, что ваши предки отсюда родом?..
Лорд как-то нехотя кивнул.
— Да, жили на этом берегу, покуда Королевство тут не расселось и не спихнуло почти всех северян на острова. А потом кровь разбавила кровь. И те, кто обитает здесь ныне, скорее дети юга, чем севера.
Биро говорил что-то такое. Он отсюда родом, значит и в его жилах течёт кровь северян, не желавших покидать родные края. Если, конечно, его предки такие же древние, как предки лорда.
— Здесь… красиво… — проговорила Лира, с тревогой глядя вниз, а потом охнула, когда лорд сгреб её одной рукой под свой шерстяной плащ, будто котёнка.
— Да, красиво, — холодно подтвердил он. — Но не будем задерживаться, а то ещё сляжете прямо перед свадьбой с грудными болями.
И они ушли. Оседлали своих коней и неторопливо побрели обратно, в объятия леса, где ветер путался в ветках и высокой траве, и уже не мог до них добраться. По пути лорд рассказывал легенды этих мест, он шутил и даже смеялся, и Лире стало спокойнее. Не такое уж он и чудовище, её жених, и чем-то, вероятно, простотой, даже напоминал ей Биро, только был старше и шире, и смотрел лукавым взглядом, лишенным всякой робости.