— Почему, проклятый маленький проказник, — заорала беснующаяся панель, теперь принявшая облик матери Стенли, — почему, негодный, непослушный мальчишка, ты едешь с превышением скорости, под знак, да еще и в тупик?! Ты смерти моей желаешь, да?! Разве этому тебя учила твоя любимая мамочка?! Немедленно остановись!!! Немедленно!!!
В дальнем свете мощных фар далеко впереди Пакстон увидел стену, перегородившую дорогу. Скрипя зубами, он задергался на сиденье, но оно держало его слишком крепко, а руки-ноги по-прежнему не слушались.
— Говорила я тебе, — кричала «мать», — не смотри так много телевизор! Там одно насилие, порнография и идиотские бейсбольные матчи! Переключись на детский канал и посмотри лучше мультфильм про Кролика Банни! Ты ведь знаешь, кто такой Кролик Банни?! Ты хочешь быть на него похожим?! Так почему ты не хотел с ним общаться, когда он просил тебя об этом?! Негодяй! Ты остаешься без ужина и… без головы!!!
Огромная, четырехметровая кирпичная стена, невесть откуда взявшаяся в этом месте (впрочем, можно догадаться), неотвратимо приближалась. Осталось сотня футов, пятьдесят…
— Гнида… — сквозь зубы процедил Стенли и закрыл глаза.
Очнулся Пакстон от криков, завывания сирены и неприятного, непрерывного движения вокруг себя. Он приоткрыл уцелевший глаз, но ничего не разобрал, темнота да мельтешение цветных пятен. Попытался встать и не смог даже пальцем шевельнуть. «О, боже, теперь делай со мной, что хочешь», — с безысходной тоской подумал он.
— В сторонку, поберегитесь! В сторонку! Пропустите санитаров!
Пакстон не мог видеть, что происходит вокруг него, но через мгновение над ним склонилось озабоченное лицо санитара.
— С вами все в порядке?
«Какое там, к черту, в порядке!» — хотел заорать Пакстон, но не смог и рта открыть. Кажется, у него была сломлена челюсть.
— Не двигайтесь, пожалуйста, сейчас мы все сделаем.
Санитар исчез. Вокруг него столпилась возбужденная толпа фермеров, наперебой толкующая о происшествии. Стенли хотел послать их подальше, но снова потерпел полное фиаско.
— Да-да, а потом этот ужасный крокодил ка-а-ак наступит на его машину, а она ка-а-ак взорвется!..
— И куры-то, куры! Вы видали, джельмены, когда-нибудь столько кур?!
— Я видел. Да хоть у Ламберта, моего племянника, в Дакоте. Помнишь, я рассказывал?
— …а он как накинется на них, да так лихо, вон сколь голов поотрывал. Лихой, однако, малый!
— А мне их немного жалко, курочек-то. Люблю я их…
— …Кровища-то, кровища! Что на твоей живодерне…
— Гнал-то как быстро! И зачем?
— И в стенку, в стенку!
— Тормоза, что ли, отказали?
— Да не-е-е, это все крокодил, крокодил, я вам говорю! Евошние козни!
— А вот я не хотел бы сразиться с тем, летающим!..
— Да… Летающий — это да… Факт.
— Да и ходячий тоже… того… страшный.
— Ходячий тоже, Том, согласен.
— Я бы на него в одиночку не пошел.
— Я бы тоже, Том.
— Пожалуй, и вдвоем не стоит.
— Да, верно говоришь. И в вдвоем не стоит.
«Боже мой, — бился в безмолвной истерике Пакстон, — да заткнутся или нет эти тупицы?! А где проклятые санитары?..»
Прошло еще пара минут. Он попытался отключиться, но не смог. Потом разговоры навязчивых фермеров неожиданно заинтересовали его.
— Бедняга, как его измордовали!..
— Не говори, отменно.
— Ты бы так смог?
— Гм… Помнится, на вечеринке у Хью я так уделал Нортона, что тот полгода потом в больнице провалялся!
— Ну, уж полгода! От силы месяца два…
— А этого-то малого я вообще прибил бы на месте.
— Думаешь, выкарабкается?
— А кто ему позволит?
— Сейчас наша скорая помощь задаст-то ему перца, мало не покажется!
— Ох, и повеселимся!
— Сначала четвертуем его или нашпигуем расплавленным оловом?
— Тебе бы, Хэнк, только шпиговать, совсем молодого человека не жалеешь! Предлагаю для начала посадить парня на кол, отрезать ему яйца, а через дырку на макушке вычерпать мозги. Они у него наверняка очень умные. Пользы от них будет весьма и весьма…
— Верно говоришь, Сэм, — одобрительно отозвались вокруг. — Дело!
Вот и приехали… Кошмар продолжается. У Пакстона не осталось сил, даже на то, чтобы заплакать или как-то еще выразить свое отчаяние. Он просто лежал и глядел на появляющиеся в вышине одну за другой бесчувственные звезды. Скорее бы умереть…
— Расступитесь! Расступитесь! — снова послышался зычный окрик. — Помощь идет! Помощь, господа!