— Ну что, чувствуешь ли ты себя в безопасности, сынок? — спросил Никотиныч, оглядываясь по сторонам в поисках серого соглядатая с плоским незапоминающимся лицом.
— Честно сказать — нет, — покачал головой Лобстер. — Ничего, привыкну. Единственное, что я теперь знаю точно, — банк мы с тобой взломаем.
— Тихо ты — орешь! — сердито прошептал Никотиныч. — А что толку? Надо еще свалить отсюда, потом деньги за кордоном получить!
— Ладно, не заморочивайся, получим! Отвези меня домой, пожалуйста, а Триллера я завтра заберу.
И Никотиныч поплелся к СБОИМ стареньким «Жигулям».
…Лобстер внимательно оглядывал квартиру. Все стояло на своих местах, на мониторах, мебели, посуде лежал толстый слой нетронутой пыли. Он переоделся, помыл ванну, заткнул сливное отверстие пробкой, открутил оба крана до отказа. Наконец-то — после всех этих деревень, поселков, дорог, полей, автобусов, поездов, машин, — наконец-то он в своей родной стихии. Сейчас нырнет, уляжется на дно и будет думать только о хорошем. Например, о лаборантке из Музея антропологии, Ольге Геннадьевне. Нехорошо тогда получилось, кинул он ее, уехал, не сказав ни слова. Ну, ничего, она его простит, должна, если, конечно, не дура. Он ведь шкуру свою хитиновую спасал — не просто так.
Пока наполнялась ванна, он включил компьютеры, проверил почту. Посланий было много: от Миранды, от матери и… от Гоши. Вот ведь как бывает: человека больше недели в живых нет, а письмецо его электронное — вот оно, и он ему, мертвому, тоже «на мыло» ответить может, если, конечно, оперативники его машину к себе в убойный отдел в качестве подарка к предстоящему Дню милиции не конфисковали, грустно подумал Лобстер.
Ему было жалко главного киберпанка страны.
(18.55)
Кому: Лобстеру.
От: главного киберпанка страны Гоши.
Тема: «О двоеженстве».
«Долго я, Лобстрюша, размышлял, прежде чем отправить тебе это поучительное послание. Что же ты за бардак в прошлый раз у меня дома устроил? Нельзя двух баб зараз соблазнять. Не по-хакерски это, нечеловечно… („Теперь-то мы знаем, какой ты на самом деле был киберпанк. Казачок засланный, с красным, как знамя, хохолком“, — подумал Лобстер.) Я твою актрисочку потом-долго в чувство приводил. Утешил-таки, но осадок остался. И как-нибудь расскажу тебе по этому поводу очень поучительную историю, которая случилась со мной в Красном море возле Египетского побережья, куда ходили мы с нашим маленьким сухогрузом. Вообще-то дело у меня к тебе есть на сто мильонов, надо одну замечательную программку сломать. Денежки башляют хорошие, на всю оставшуюся жизнь в сладком шоколаде будешь, как вишня пьяная».
Лобстер посмотрел на дату. Да, как раз в этот день в него стреляли, после чего они с Никотинычем поспешно бежали из города на Жабню. Программку сломать — и денег на всю жизнь хватит? Такие большие деньги только за военные секреты башляют. Он в такие игры не играет, да и не мог ему Гоша такое предложить. А что, если кто другой его послание Лобстеру дописал? Из тех, кто его грохнул?
У Лобстера перехватило дыхание, снова стало страшно, будто кто-то с крыши противоположного дома наставил на него вороненый ствол. Лобстер подскочил к окну, осторожно, из-за шторы, стал вглядываться в скат блестящей от дождя крыши. Слуховые окна сумрачно чернели. Внизу топорщились холодными дождевыми иголками большие лужи. Ни души — с деревьев тихо облетали листья. Совсем нервы ни к черту — лечиться ему надо! Наплевать бы на все да махнуть куда-нибудь в Шурышкары! Но нет, завтра опять комиссия, какие-то тесты, проверки, анализы. «Не состоял, не имел, не привлекался. Характер нордический. Морально неустойчив».
Лобстер вспомнил о ванне, бросился из комнаты. Вовремя! Вода плескалась у самой кромки, собираясь политься на пол. Верхний слив не справился с мощным потоком. Лобстер закрутил краны, потрогал пальцем воду — не горяча ли, вернулся в комнату, чтобы дочитать сообщения.
(9.37)
Кому: Лобстеру.
От: Миранды.
Тема: «Пивная радость».
«Лобстер, можешь плясать от радости, я перестала на тебя сердиться. Живем мы тут хорошо, и здоровье у нас хорошее. Кушаем гамбургеры и пьем бочковое пиво „Гиннесс“. Бе-бе-бе, ты такого точно никогда не пил! Дорогое только очень — два фунта за пинту! Работаю, как вол, даже в театр сходить некогда. Проклятые капиталисты с меня тут три шкуры дерут. Зато с зарплаты смогу себе пятьдесят пор кроссовок купить или десять курточек, в какие папа Карло своего Буратино одевал. Вот так-то! Все, ты мне на этот адрес не пиши, а на домашний можешь, который в прошлый раз был, а то у нас начальник — дядька суровый — заругается!»
Лобстер включил настольную лампу, стал рыться в компьютерных журналах. Из «Хард энд софта» выскользнул компакт-диск, упал на пол. Лобстер чертыхнулся, поднял диск, поднес его к свету. Так и есть — тот самый, который они с Никотинычем потеряли — с шифрами! Как же он его мог забыть? Ведь все диски со стола взял!
(19.22)
Кому: Лобстеру.
От: Миранды.
Тема: «Письменные принадлежности».
«Лобстер. почему ты мне не пишешь? Мне тут совсем тоскливо, не с кем даже русским словом перекинуться. Англичане — все редкостные жлобы, не могут девушке даже бокал коктейля купить! Ты их в сто раз лучше! И Гоша лучше. Ты ему большой, толстый привет от меня передавай!»
Она ведь не знает, что Гоши уже в живых нет! Это он тогда Миранду в Интернет-кафе пригласил, где Лобстер с ней познакомился. Нет, об этом он писать не будет! Призрак Гоши бродит по Интернету. Кому понадобилось его убивать? Страшно, блин!
(21.07)
Кому: Лобстеру.
От: мамы Тани.
Тема: «Пора домой!»
«Сынок, у тебя совесть есть? Звонила твоя хозяйка, Марина Леонидовна, говорит, что ты в квартире редко бываешь. Полы не моешь, пыль не вытираешь. Пожалуйста, следи за квартирой — слуг у нас с тобой нет. Совсем холодно стало, пожалуйста, заедь к нам, забери зимнюю куртку, шарф, ботинки. Заболеешь, кто с тобой сидеть будет? Ты хотел себе на день рождения что-то купить. Деньги отложены, если меня дома не будет, можешь их взять — сам знаешь где. Целую».
(8.29)
Кому: Лобстеру.
От: Миранды.
Тема: «Любовь-морковь».
«Лобстер, миленький, такая тоска, ты бы только знал! Помнишь наш разговор в аэропорту, когда я улетала? Знаешь, я подумала и решила, что согласна. Вернусь, и мы все сделаем. О'кей? Только ты свое обещание насчет богатства сдержи, а иначе я не согласна».
(22.03)
Кому: Лобстеру.
От: Миранды.
Тема: «Пошел ты…»
«Лобстер, сволочь, ты где? По бабам шляешься? Ненавижу! И слова все свои хорошие назад забираю!»
Лобстер разделся, зашлепал босыми ногами в ванную. С наслаждением погрузился в теплую воду, опустил голову па прохладную белоснежную эмалевую кромку. Страх, который в последнее время неотступно преследовал его, потихоньку отступал. Миранда его любит. Он теперь будет на службе состоять, корочку солидную получит, будет этой корочкой всем в нос тыкать — я теперь не просто хакер, которого каждый обидеть может, я теперь хакер государственный! Интересно, пушку ему дадут? Должны дать, а как же иначе?