Сборы, документы… они вылетели в Поднебесную через две недели. К тому времени у Лекса уже был первоначальный состав собственной команды, Лиска помимо ассемблера взяла на себя перевод, и команда заработала свои первые серьезные деньги, обрушив сервера одного из буржуйских банков — по заказу конкурентов. Задача была выполнена на пять с плюсом, появились рекомендации, новые заказы.
Как и во всем мире, в Сети шла нескончаемая война. Мелкие и крупные корпорации соревновались друг с другом, демонстрируя как реальное, так и виртуальное оружие. Где-то гибли наемники, а где-то вайпились базы с бэкапами, выходили из строя логические контроллеры.
— Сколько ваша компания тратит на виртуальную безопасность? Миллион? Боюсь, этого мало. Мы тратим в пять раз больше, а вам придется либо увеличить расходы, либо уйти с рынка.
Сильнейшие выживают только потому, что уничтожают более слабых.
Официально все корпорации признавали, что хакеры — это зло, которое следует неукоснительно искоренять. Спонсировались антихакерские программы, лоббировались законы, ужесточавшие ответственность за компьютерные преступления.
Неофициально любая более-менее крупная корпорация имела у себя на службе людей, которые имели связь с хакерами.
Хакеры так же соревновались между собой, вырывая друг у друга наиболее выгодные контракты. На приватных форумах обсуждали, как в последний момент Индевять перебил у Словена крупный заказ одного южнокорейского концерна. Заказ стоил почти двести тысяч, и, по слухам, Словен хотел нанять киллера, чтобы отомстить.
Не нанял, потому что вскоре ему тоже обломилось что-то серьезное. Он искал людей, в основном программистов, знающих лисп, ассемблер и си плюс плюс — языки, которые необходимы для модификации вирусов серии «Стакс».
Из-за договора со своими первым заказчиками, спецслужбами «некоего государства», Лекс не мог объявить всем, что он создатель первого вируса серии «Стакс», понимая, что как только станет об этом известно, за ним начнут охотиться как минимум недавние заказчики.
Лекс злился, что не мог сказать об этом. Его репутация заметно улучшилась бы после этого, и можно было бы выйти на другой уровень. Там, где миром управляют транснациональные гиганты. Sony, Shell, Standart Oil.
Ему хотелось туда, где ставки — уже не деньги. Где выбор одной из стороны мог оказаться решающим для всего мира.
Но для этого надо было наработать репутацию. Расширяя клиентскую базу, демонстрируя не только умение модифицировать «Стакс», но также писать трояны, создавать и продавать ботнеты…
Работы было невпроворот, когда соседи вернулись из Китая. Лекс вполуха выслушал благодарности, которыми его осыпала Евпатьевна по возвращении. Наверное, стоило бы проявить больше участия, но уж как вышло.
Операция прошла успешно. Девушке вернули зрение, и возможно, что со временем к ней вернется и разум.
— Она уже что-то понимает. На звуки реагирует, на голос. Раньше-то вообще ничего… да вы зайдите, посмотрите. Я чай приготовлю, из Китая привезла, целебный…
От приглашения прийти в гости Лекс вежливо отказался. Спешил, предстояли переговоры, агент заказчика настаивал на личной встрече, да и заходить в гости, если честно, не было никакого желания.
Однако теперь почти каждый день ровно в девять часов утра выходил на балкон. Ирина Евпатьевна к этому времени выкатывала коляску с девушкой, и они перебрасывались несколькими фразами.
— Вчера я на кухне возилась, а она рядом сидела. И муха вокруг летать начала, а она за ней глазами следила и потом голову даже повернула.
Ничего она не понимала. Не реагировала на звуки, на голос. Китайцы вернули ей зрение, но она продолжала находиться во тьме.
За все время женщина ни разу не спросила, чем занимается Лекс. Хотя, конечно, понимала, что законопослушный человек, живущий на окраине города в съемной однушке, не станет делать незнакомым людям подарки, стоимостью в половину квартиры. Пару раз Лекс намекал, что занимается торговлей акциями на бирже, но, кажется, она этому не верила.
— Вчера она рисовала. Я ее рукой водила, а она смотрела. Карандаш, правда, еще плохо держит, но, мне кажется, уже понимает, что делает.
Говорила всегда она. Рассказывала о предыдущем дне, о том, что нового произошло у девушки с разумом двухлетнего ребенка. Лекс слушал ее, иногда кивая, иногда вставляя односложные фразы. Эти рассказы помогали ему отвлечься и на время забыть про бесконечные строчки кода, про иероглифы, которые иногда появлялись перед глазами, про вирусы и остальные издержки его профессии.