— Назовут цену? — продолжил за него Ник. — Сотрудники службы безопасности?
Ему с самого начала не очень верилось, что этот вопрос можно будет решить так просто, с помощью денег. Но Карлито целый месяц убеждал Ника, что вопрос решаемый, и только вот цену никак не мог сложить.
— Да, назовут цену. Что тебя смущает? Это же религия, такой же бизнес, как и любой другой.
— Ясно. И когда мы будем говорить?
— Сегодня вечером. Рядом с моим домом есть небольшой ресторанчик, в восемь там назначена встреча. Пока отдохнете с дороги. Не суетись, парень. Ты в Европе, здесь ничего не делается наспех. Хохол, так вот, насчет того, чтобы купить тут дом. Здесь до сих пор можно найти особняк с видом на море, который будет стоить дешевле, чем такая же халупа где-нибудь в Лазаревской. Вопрос с гражданством решаемый, у меня тут есть ходы в администрацию Берлускони и…
Дом у Карлито оказался небольшой. Одноэтажный, с полуподземным гаражом и участком в три сотки, на котором едва поместился бассейн, стоявший без воды, но с мусором.
— Фильтр забился, — пояснил Карлито. — Все времени нет мастера вызвать.
Судя по мусору, бассейн не работал года два или три.
Вида на море не было. Окна выходили на небольшую улочку, а с другой стороны на забор соседей, обросший какими-то вьющимися растениями.
Внутри дом оказался уютнее, чем снаружи. Позже Ник понял почему: там бывала домработница, которая поддерживала порядок.
— Ты тут надолго вообще? — спросил Хохол. — На родину не тянет?
Услышав про родину, Карлито нахмурился.
— Ты знаешь, почему я из России свалил? — спросил он.
— Ну… ты по скайпу вроде говорил, у тебя какие-то терки были с банкирами, — вспомнил Хохол. — Если я правильно понял.
— Терки… ну да, терки. — невесело усмехнулся Карлито. — Можно сказать и так. Мы под Ростовом элеватор строили, финансировал стройку один московский банк. Объект построили, все отлично, а когда сдача была, приехал от москвичей представитель банка. Я его сразу узнал. Представляешь, эта тварь в девяносто четвертом в Чечне меня в плену держала. В яме. А теперь он зам председателя инвестиционной комиссии банка. И весь банк ихний — это тот самый сброд, который в первую чеченскую наших похищал и выкуп требовал. На те деньги, что они тогда получили, теперь банк сделали, в Москве. Землю скупают под Воронежем, под Орлом, Кубань подгребают… колхозы, совхозы, сотни гектаров полей… Еще платят проституткам-правозащитникам, чтобы те им задницы вылизывали… Короче, не выдержал я. Понял, что или эту тварь надо валить, или самому… валить.
— И ты решил сам? — догадался Хохол.
Карлито тяжело вздохнул.
— Ну… я же не ты… в смысле, я не наемник. Я в первую чеченскую в стройбате служил, мы туда приехали сразу после войны, чтобы город отстраивать… я и стрелять-то толком не умею. В общем, да, решил сам свалить. Поначалу сложно было, пару лет пришлось в пекарне поработать, а тут пекарни — это адовый труд по ночам, каждый день, без выходных. Потом, наши когда стали сюда подтягиваться, появились темы, в общем, сейчас все в поряде. Только вот тварь ту из банка никак забыть не могу. Иной раз так и хочется бросить все, вернуться в Россию, найти его и…
Карлито замолчал, махнул рукой, вроде как с отчаяния.
— А что за банк-то был? — вроде как равнодушно поинтересовался Хохол.
Карлито назвал банк, и Хохол важно кивнул.
— Пробью у наших, — сказал он, не став, впрочем, уточнять, про каких «наших» шла речь. — Зло безнаказанным не останется, братан.
Карлито оживился.
— Если накажешь их… ну, хотя бы этого гада… Хохол, ты же знаешь, я в долгу не останусь. Мне просто надо знать, что эта гадина… ну ты понимаешь.
— Конечно, понимаю. Порешаем, ты меня знаешь. Слушай, у тебя пожевать есть что-нибудь? И расскажи, а лучше покажи, как тут с пойлом.
Наскоро перекусили бутербродами с сыром и колбасой, после чего Карлито и Хохол отправились дегустировать содержимое бара.
Ник расположился на диване перед телевизором. Пролистав пультом с десяток каналов и не найдя русскоязычного, незаметно для себя Ник задремал.
Проснулся около девяти от громкого разговора. Спорили два человека — Карлито и какой-то черноволосый мужчина лет сорока, явный итальянец, с перепаханным лицом, похожий на колоритного Денни Трехо.
Громко спорили, на смеси итальянского и английского языков. Причем «Денни Трехо» не скрывал своего агрессивного настроения.