Бродяги переглянулись. Один из них внимательно посмотрел на бумагу, потом сказал:
— Пацан вот этот был здесь, но еще пару дней назад ушел. Девку не ви…
Снова вскинулась рука, снова щелчок, и второй бродяга рухнул как подкошенный, заливая кровью утоптанный снег.
— Атас!
Третий бросился к канализационному спуску, но не успел сделать и пару шагов. Беретта с глушителем прекратила его бессмысленное существование. Однако, свалившееся в открытый люк тело, предупредило остальных бродяг о нападении на отстойник.
Дашнак спрятал фотографии в карман, взмахнул рукой и приказал своим спутникам:
— Араик и Пако здесь, остальные вниз.
Бесшумные тени двинулись в сторону спуска в канализацию, на ходу доставая из-под плащей оружие — короткоствольные автоматы, пистолеты, помповые ружья.
Вторжение чужаков в Отстойник сразу же подняло панику. Бродяги были готовы к отпору, и быстро забаррикадировали два основных прохода.
Огнестрельного оружия у них не было, но несколько самодельных арбалетов нашлось. Благодаря ним удалось создать видимость обороны.
— Кто вы такие? — крикнул Хрипун, прячась за баррикадой.
— Нам нужны парень и девушка! Отдайте их нам, и больше никто не пострадает!
— Пошел на хер, с Дона выдачи нет! — заорал один из бродяг, высунувшись из укрытия.
Пуля вошла ему точно в переносицу, разворотив на выходе весь затылок.
Ответом на это был залп из арбалетных болтов и камней, который прошел для дашнаков без малейших потерь.
— Отдайте парня и девчонку, — повторил свою просьбу дашнак, когда наступила тишина. — У вас минута, потом брошу гранату.
Примерно в двухстах метрах от входа в Отстойник находился Ник, озираясь по сторонам и не зная, что предпринять.
Сбоку мелькнула тень, из прохода выскочил запыхавшийся Малой.
— На Отстойник какие-то черти напали. Точняк, из-за тебя.
— Там что, стреляют? — растеряно спросил Ник.
Ответом на его вопрос был грохот, от которого буквально задрожали стены подземелья. Ник резко пригнулся.
Малой посмотрел на него, то ли с сожалением, то ли с презрением, потом потянул Ника в сторону одного из ответвлений канализации.
— Пошли! Быстрее, туда.
— Куда?
Малой больше ничего отвечать не стал. Через несколько метров они уткнулись в большую бочку.
— Помоги, — прокряхтел Малой, упираясь в нее.
Вдвоем они сдвинули бочку в сторону, за ней оказался люк.
— Там что?
— Выход запасной. К старой фабрике ведет. Если тебя там ждут, то все, амба.
Но их там не ждали. Через десять минут они благополучно выбрались на территорию заброшенной фабрики и скрылись между гаражами, двигаясь в сторону рыбной улицы.
К этому времени стрельба в подземелье стихла. Бродяги, убедившись, что силы неравны, предпочли сдаться без боя. Дашнаки загнали их в угол, где они и толпились, словно стадо баранов.
Хрипун, затаившись за углом, молча наблюдал за тем, как его товарищи по несчастью нервничают, чувствуя, что имеют дело с чем-то очень опасным.
Старший подошел к бродягам, и показал, подсвечивая мощным фонариком, лист бумаги с изображениями Ника и Синки.
— Вы видели этих людей?
Один из бродяг ткнул пальцем в изображение парня.
— Этот парень был здесь. Девки не было.
— Где парень? — спросил дашнак.
— Не знаю… Это Хрипуна дружок.
— Они у Сильвера вроде сегодня крутились, — вспомнил другой. — Я могу показать.
Он махнул рукой по направлению угла, за которым прятался Хрипун.
— Показывай.
Не теряя времени, Хрипун пополз назад и вскоре был возле каморки Сильвера.
Старик мирно посапывал, валяясь на своей кровати. Конечно же, он не слышал ни шума, ни выстрелов, ни криков — если сюда и долетали какие-то отголоски, пробиться в сон мертвецки пьяного старика они не могли.
Хрипун схватил костыль, разбил единственную на несколько метров в округе лампочку, потом стал трясти Сильвера за плечо.
— Дед! Сильвер! Вставай! Ну, дед! — растормошить пьяницу оказалось делом непростым.
— А? Что? Твоюматьнах! Ты что, обурел…
— Дед, уходить надо, быстрее!
— Куда? Что? — спросонья ничего не понимал Сильвер.
Хрипун сунул ему костыли.
— Дед, пошли быстрее! Там убивают всех.
— Кто? А?
— Богачи охоту устроили, — времени объяснять не было, поэтому Хрипун использовал одну из страшилок, которые гуляли в бродяжьей среде.
— От суки!
Шарясь в темноте, Хрипун вышел из каморки первым. Где-то вдали мелькнул свет фонарика, донеслись голоса, но время уйти еще было.