Старик замолчал.
— И что, вы не смогли вычислить, кто вас подставил? — спросила Кеда.
— Мы знали, — ответил старик. — Знали или догадывались. Волки и Сталкеры — это им было очень важно убрать Вентру. Просто доказать мы ничего не могли, всех наших отправили в Райсу, а те, кто остался, залегли на дно, сменили реальные адреса, ники… Слишком большой шум был. А потом уже просто было поздно.
— Это имеет отношение ко взлому? — Ринат кивнул на компьютер, словно в данный момент взлом уже начался.
Старик взял еще одну сигарету, закурил и криво усмехнулся.
— Все слишком хитро переплетено. Сейчас я немного отвлекусь от хакерских дел и расскажу вам про один проект. Проект, название которого недавно упоминала Кеда.
Он посмотрел на девушку, и та прищурилась, глядя на старика.
— Проект «Вервольф»?
— Да, моя ласточка, — кивнул старик. — Проект «Вервольф». Он родился в 1943 году. В том самом году, когда тогдашний директор «Ай-Би-Эм» заявил о возможности продать на мировом рынке несколько компьютеров. Через какое-то время проект был законсервирован больше чем на полвека, а в 2008 году снова начал работать.
— Сорок третий год — это ж тогда Вторая мировая была, — вспомнил Ринат.
— «Вервольф» считался одной из ставок Гитлера. Единственная его ставка, после возведения которой немцы ликвидировали не только строителей-военнопленных, но и своих инженеров. Честно говоря, я не знаю, какие исследования проводили там немцы, но мне доподлинно известно, что нынешний «Вервольф» использовал работы немецких ученых. Проект включал в себя несколько ответвлений: разработка материала для имплантации в тело человека, защитные комплексы класса «Тень», действие одного из которых видел Ринат… но все это было не главное.
Старик поднялся, подошел к окну, постоял несколько секунд, глядя на улицу, потом глубоко вдохнул свежий вечерний воздух и прикрыл одну из створок окна. Поправил шляпу, вернулся к кровати, сел на нее и закинул ногу на ногу. Казалось, он ждал, когда его попросят продолжить.
Ждал — и дождался.
— А что было главное? — спросила Кеда.
— Вы слышали про корпорацию «Волхолланд»? — вопросом на вопрос ответил старик.
Кеда кивнула головой, Ринат хмыкнул. Вряд ли найдется кто-нибудь в России, да и не только в России, кто не слышал бы про эту корпорацию. Один сорокапятиэтажный центральный офис «Волхолланда» на Калининском проспекте чего стоит! Практически все более-менее крупные заводы, фабрики, месторождения полезных ископаемых… миллиардные обороты… Печально известная Райса была построена на деньги корпорации и ею же контролировалась, невзирая на редкие выкрики особо ретивых борцов за права человека. Собственно говоря, если Дума принимала какой-нибудь новый закон — неважно, экономический или политический, — можно было с полной уверенностью сказать, что этот закон согласован с корпорацией. Причем влияние «Волхолланда» давно уже не ограничивалось Россией и даже так называемым ближним зарубежьем. Корпорация, как сказал бы Ворм, «пылила» и в Америке, и в Европе.
— В 2007 году на Украине прошли торги. Продавался объект «Вервольф». Точнее, не продавался, а отдавался на восстановление. В то время незалежная испытывала большие финансовые затруднения. И речи не могло идти о том, чтобы хохлы своими силами смогли восстановить бункер, затопленный водой, со взорванными и замурованными переходами. Никто не знал, что там внутри, — были лишь догадки да снимки из космоса, которые толком ничего не давали. Тендер на восстановление выиграла какая-то небольшая московская фирма. Довольно быстро туда завезли технику, провели какие-то работы и… преподнесли украинским властям отчет о том, что возможность восстановления на сегодняшний день оказалась очень дорогостоящей и нерентабельной. Потом как-то быстро свели на нет всю шумиху, связанную с «Вервольфом», а на том месте построили частную психиатрическую лечебницу. Правда, строительство длилось довольно долго, но на это уже никто внимания не обращал. Поговаривали, что в клинике лечились высшие чины ФСБ России и Украины, в верхах ходили кое-какие сплетни и слухи, но мало кто хотел разговаривать на эту тему.
Старик умолк, взяв после длинной тирады небольшую передышку, и этим воспользовался Ринат.
— Так клиника принадлежит корпорации?
— Как и многое другое, — ответил старик. — Просто «Вервольф» засекречен, все вопросы решаются на уровне…
Он замялся, пытаясь подобрать наиболее подходящую характеристику, и заключил:
— Короче, на самом высоком уровне.
Корпорация сама по себе была высоким уровнем. Слишком высоким. Следовательно, очень нежелательным противником.
Ринат облизал губы, хмыкнул, закурил сигарету, посмотрел в сторону и глухо сказал:
— Мне это не нравится.
— Что тебе не нравится? — поинтересовался старик.
— Корпорация. — Ринат покачал головой. — Если этот сервер принадлежит корпорации, нам проще пойти к сетевикам и сразу сдаться. Нас разорвут на кусочки и развесят по веревкам, прежде чем мы сможем сломать сервак. Тем более если это такой секретный объект. Да это вообще невозможно!
Последние слова он зло бросил в лицо старику, терпеливо ждущему, когда парень выговорится.
— Бздишь, что ли? — насмешливо спросил старик и посмотрел на Кеду. — Ты тоже?
— Что тоже? — в тон ему спросила Кеда. — Хочешь узнать мое мнение? Мне тоже это не нравится.
— Ничего, понравится, — улыбнулся старик. — В общем, так. Да, объект «Вервольф» принадлежит корпорации… но они настолько переборщили с секретностью, что на данный момент один я знаю, что там происходит. Пока в корпорации разберутся, что к чему… Короче: у нас есть время. Достаточное для того, чтобы успеть все сделать. Смешно, да? Их секретность им же и вышла боком. Идиоты!
И у Кеды, и у Рината в глазах читалось недоверие, смешанное с непониманием.
— И что там такого секретного? — спросил Ринат. — И откуда ты все это знаешь?
Старик усмехнулся. На эти вопросы у него явно были ответы.
— Первоначально проект «Вервольф» был ориентирован на создание так называемого псевдоразума — программы, которая могла бы сама совершенствоваться и развиваться, а программисты должны лишь корректировать пути ее развития. Я попал в проект «Вервольф» через пару месяцев после того, как была уничтожена Вентру. Меня выследили люди из «Волхолланда» и предложили выбор: либо я работаю на них, либо отправляюсь на всю оставшуюся жизнь в Райсу по обвинению в сетевом терроризме. Так я попал в «Вервольф». Небольшая психиатрическая клиника возле поселка Стрижавка под Винницей на самом деле была прикрытием проекта, принадлежащего корпорации «Волхолланд», работы по которому велись в огромном многоуровневом бункере под землей. К тому времени программа уже давно была написана и работала под нашим наблюдением. Она оказалась действительно уникальной — самостоятельно вела все разработки по созданию «Теней», биопластика, нового оружия плюс еще несколько направлений. Экспериментальные лаборатории, находившиеся внутри бункера, полностью контролировались «Вервольфом». Я работал с группой программеров, задачей которых было держать программу под контролем…
— Бред какой-то, — буркнул Ринат. — Что значит — держать программу под контролем?
— «Вервольф» мог видоизменяться, шифровать данные, менять коды, но он не мог получить полный доступ к своим защитным системам, — пояснил старик. — Защитные системы — это части «Вервольфа», не дающие программе делать свои копии и размножаться, не позволяющие ей самоуничтожиться… Они давали возможность контролировать «Вервольфа» в Сети.
— Это не гонево? — скептически поинтересовался Ринат. — На фиг все это было нужно — защитные системы, контроль? Отключили сервак от Сети — и делайте что хотите. Как это…
— Так это! — оборвал его старик. — Отключать программу от Сети нельзя. Между прочим, одна из задач «Вервольфа» — отслеживание хакеров. Сбор информации о лучших программистах мира, анализ написанных ими вирусов, методы атак… Таким образом сотрудники проекта вышли и на меня, а после я вышел на тебя, используя базу данных «Вервольфа». Поверь, там очень, очень много информации на хакеров из самых разных стран. Но не отключали ее не из-за этого — программе была нужна информация вообще. Много информации, которую она сама скачивала, анализировала, обрабатывала и использовала… Ты даже представить себе не можешь, какое там было оборудование!