– Меня вообще твоя жизнь волнует, и то, чтобы она не закончилась.
– Прорвемся? – спрашиваю, потому что отступать не собираюсь.
– Прорвемся, ежик, - фыркаю, подтверждая слова друга. – Пообещай, Ад, что вернешься живой.
– Я не даю обещаний, ты знаешь.
Брат обещал забрать меня из детдома и больше я его не видела.
Родители обещали мне отпраздновать совершеннолетие на море, и умерли на десять лет раньше.
Опекуны обещали, что теперь я буду в порядке. А спустя два года я снова вернулась в детдом.
Я не верю в обещания, я их не даю. Они пустой звук, ничего не стоящий, только разрушающий последние крупицы надежды. Надежду я тоже привыкла давить, чтобы не верить в несбыточное. Суровая реальность надежнее, всё четко и ясно.
– Ты такая красивая.
Лука милый парень. Слишком милый, слишком вежливый. Открывает передо мной двери, дарит дорогие букеты роз и кружит вокруг. Кажется совсем не подходящим для людей Цербера. Но он один из самых приближенных, важных. Именно поэтому я хожу с ним на свидания, подставляю щеку для поцелуя и смотрю влюблённым взглядом.
С ним хорошо так, уютно. Я не боюсь прикрывать от усталости галаза и не вздрагиваю, когда он играет с прядкой волос, задевая шею. Я почти нормальная девушка, когда мы наедине с Лукой. Вот только он для меня лишь очередная цель, я для него – девочка с периферии, которую можно покорить деньгами.
– Ты же любишь клубы, детка? – а ещё он зовёт меня банальным прозвищем. – Планы поменялись, надо заехать на работу.
– Но сегодня же день Влюблённых, - дую губы, хлопаю ресницами. Ненавижу свой образ каждой клеточкой. – Но если надо…
– Очень надо, Адель, очень.
Лука каждый раз произносит моё вымышленное имя с легкой издевкой. Бедная студентка, как он считал, решившая добавить лоска в свой образ. Я же просто ткнула в случайное имя, готовясь к очередной операции.
Я не спорю, потому что играю роль послушной и влюбленной дурочки. Которую не волнует, почему мы едем в загородный клуб. Не устраиваю истерик, когда девушки в коротких платьях строят глазки моему как-бы парню. Адель смирная и тихая, Ада бы за такое устроила разборки. Моё никому нельзя трогать, но Лука и не мой.
– Цербер уже ждёт, - незнакомый мужчина кивает Луке, а я подбираюсь. – Девку здесь где-то оставь.
– Дела, детка. Потанцуй, я найду тебя потом.
Я рассеянно киваю, оглушенная. Цербер здесь. Тот, к кому я пыталась подобраться семь лет. Этого мужчину в лицо знало лишь несколько людей. Он мог быть твоим любимым преподавателем, а ночью пустит пулю в лоб. Худший враг тот, которого не узнать.
Но если он здесь, если Лука его знает – я доберусь к нему. Всё использую, какие бы жизнь препятствия не ставила. Жизнь вообще интересная штука, часто дарит тебе что-то, а потом жестоко отбирает. Только в моём случае это был Цербер. Опасный, кровожадный, разрушающий всё, к чему прикасается. Точно так же он разрушил мою семью.
А я разрушу всё, что дорого ему.
В ожидании меня начинает колотить. На баре заказываю сладкий коктейль для отвода взгляд. Милые девочки не пьют чистый виски и не высматривают убийцу среди толпы.
Проходит время, Лука не возвращается. Рядом периодически присаживаются мужчины, быстро уходят, не получив ответа. Одного особо настойчивого отваживает бармен. Понимаю, что выдаю себя. Дрожью пальцев, нервным оглядыванием. Мой куратор бы сказал, насколько я плоха для разведки.
Сбегаю в уборную, чтобы привести себя в порядок. Столько планировала, готовилась. Выслеживала и убила в себе сострадание. И теперь на грани срыва от мысли, что где-то рядом может быть Цербер.
Возможно, у меня только один шанс. Быстро закончить, сегодня уже. Ян боялся, что меня убить могут из-за того, что узнают. Я столько лет подбиралась, могли запомнить. Несколько раз нападать на правую руку Цербера пыталась, чтобы Лука выше продвинулся. Через него получить желанное. Только проваливалась раз за разом.
Сейчас нельзя. Сейчас всё четко должно быть.
Дёргаю ручку двери, в темноту помещения проваливаясь. Спасаюсь коротким бегством, чтобы мысли в порядок привести. Подготовиться, что сегодня могу с Цербером столкнуться.
Свет внезапно зажигается, пугая. В кресле мужчина сидит. Огромный, грозный. С бородой, взглядом хмурым. Он крупный, с мышцами накачанными. Такими, что не обхватить ладонями, не победить.