В норе было сумрачно — свет проникал украдкой. С большим усилием сняв мокрые берцы и подсунув Даше под голову куртку, я достал из рюкзака два «Сникерса» и бутылку воды. Мы поели. Облизывая фантик, я вспомнил про рацию. Вытащил ее из кармана и попытался выйти на связь. Рация не фурычила. Видимо, промокла, когда я выпрыгнул из лодки. Последняя ниточка, связывающая меня с пацанами, оборвалась. Правда, оставался шанс, что рация просохнет на солнце.
Выбравшись наружу, я положил рацию на поваленный тополь. Вернувшись, вытащил пистолет, проверил затвор и обойму. По виду ствол был сухим, однако поручиться, что он выстрелит, не получалось. Положив его рядом, я лег на лапы. Даша все это время ощупывала ногу. Потом легла и заелозила.
— Ветки колются.
Она произнесла это равнодушно и куда-то вверх.
— Не обращай внимания. Просто закрой глаза и поспи. Нам нужны силы.
— Для чего? Думаешь, мы выберемся?
— Как пить дать!
Последнюю фразу я произнес со всей доступной мне уверенностью. И даже улыбнулся в глиняный потолок неизвестно чему. Вскоре мы задремали. Но поспать долго у меня не вышло. Через полчаса я открыл глаза и прямо перед собой обнаружил Дашино лицо. Она спала на моей руке. Ее дыхание согревало мне щеку.
Я закрыл глаза. Мне показалось стремным вот так вот глядеть на спящего человека. Но заснуть не удалось, и мой взгляд стал перебирать Дашины черты. Сначала он прикоснулся ко лбу. Иногда по нему пробегали морщинки, словно девушке снился тревожный сон. Потом обследовал веки, нос и приоткрытые губы. Их расположение придавало лицу беспомощный вид. Тяжеловатый подбородок нарушал это впечатление. Затем взгляд вернулся к векам. Рассмотрел голубоватые капилляры, отметил длинные ресницы и хрупкую белизну.
Тут ресницы дрогнули. Я резко зажмурился, услышал смешок и открыл глаза. Даша улыбалась. Я улыбнулся в ответ. Она не убирала голову, я не шевелил рукой. В полной неподвижности и тишине мы смотрели друг на друга, и почему-то это было очень важно. Сложно объяснить. Спустя какое-то время Даша уснула, я — вместе с ней.
Проснулись мы уже вечером, в шестом часу. Надо было проверить рацию. Я надел берцы, осторожно выбрался и огляделся. В лесу стояла такая тишина, что в существование быков как-то не верилось. Рация просохла и зафурычила, но на связь никто не выходил. Вернувшись в нору, я снова улегся на еловые лапы. Даша повернулась ко мне и сказала:
— Дай мне руку.
— Зачем?
— Мне так удобней спать.
Я протянул руку, и она положила ее себе под голову. Мы снова оказались лицом к лицу. Воцарилось молчание, которое не обламывало. Его нарушила Даша:
— Можно спросить?
— Давай.
— Как тебя зовут?
— Андрей.
— Разве не Пахан?
— Нет. Это просто погоняло.
— Понятно. А как ты его получил?
— Долго рассказывать. Да и неинтересно это.
Мы снова замолчали. Даша заелозила и придвинулась еще ближе. Следующий вопрос она прошептала мне в нос:
— Где ты достал лодку?
— У собирателей отжал. Там мужик... был. С бабой... с женщиной.
— Ты ее украл?
— Почти.
— В смысле?
— Вырубил их.
Тут на меня накатило, и я рассказал ей правду.
— Я не спецом, понимаешь?
— Понимаю. Просто...
— Что просто?
— Не знаю.
Она передернула плечами. Ее взгляд изменился: в глубине зрачков появился страх. Я решил, что хватит с меня разговоров, и стал поворачиваться на другой бок. Неожиданно Даша вцепилась в мое плечо, прижалась всем телом и четко, даже властно, проговорила:
— Не смей отворачиваться!
Я оторопел и обхватил ее запястье:
— Ты чё, Даш? Засвистела?
— А ты не видишь? Мне страшно! Мы никогда не выйдем из этого леса! Никогда! Слышишь?! НИ-КО-ГДА!
Она кричала в полный голос, и мне пришлось зажать ей рот. Дашу трясло. Я навалился на нее всем телом. Шептал какие-то глупости на ухо, пытался успокоить. Она расцарапала мне лицо. Потом обхватила за спину и с силой прижала к себе. Так мы пролежали черт знает сколько. Я продолжал шептать всякую успокоительную фигню. В конце концов Даша угомонилась.
— Слезь с меня.
Я слез. Девушка отползла и умыла лицо из бутылки. Повернулась ко мне.
— Спасибо.
— Замнем для ясности.
Мы снова устроились на еловых ветках. Теперь молчание было вязким как глина.
— Полегчало?
— Полегчало. Расскажи что-нибудь.