— Да, хорошие бабки приносят с собой проблемы. Значит, пришло время скидывать товар. Хотя можно было бы еще потянуть до пика… — задумчиво произнес я. — Да ладно — итак нормально слупим. На хлебушек с маслом и икрой хватит! Как сбывать думаешь? — спросил я корешка.
— Есть у меня пара вариантов, — признался Васька. — Через ларьки и магазины можно сбросить, но это долго, хотя выхлоп побольше будет…
— Не стоит с розницей связываться — это факт! — согласно кивнул я. — Лучше оптом отдавать.
— Вот и я о том же! — обрадовался моей поддержке. — Треть товара Гордеев заберет. ОРСовский снабженец, он уже давно мне проходу не дает. Забрал бы весь, да денег у него таких нету… А остальное я втюхаю тем же поставщикам, у которых полгода назад эти сигаретки и брал. Понимаешь, они чуть не сбрендили, когда узнали, что я товар на севера перегнать не успел… Ну, якобы не успел… Чуть не на коленях стояли, просили взад его вернуть. А чо я, дурак, по той же госцене, когда такое творится? А перед праздниками от них еще одно предложение поступило. Такса сносная — можно согласиться… Я, конечно, поторгуюсь…
— Делай, как знаешь, старик, — произнес я. — Мне просто некогда входить в курс дела — издательство с меня новые романы требует. А себя побереги… Отморозков хватает… Может, тебе ствол дать?
— В смысле? Пистолет?
— Да.
— А у тебя есть? — выпучил глаза Васька.
— Имеется кое-чего… — Я вытащил из барсетки отливающий вороненым металлом ствол, которого там раньше не было. Затем передал его под столом Ваське.
— Это «Макаров» что ли? — Васька взглянул одним глазком на оружие. — А если заметут?
— Не ссы! — сквозь зубы процедил я. — Он не боевой. Травматик. Стреляет резиновыми пулями. Но психологический эффект тот же! А если и попадешься с ним, обещаю, я найду способ и средства тебя отмазать…
— Верю, — сказал Васька, деловито засовывая «Макарыча» во внутренний карман куртки. — С твоими-то связями!
Пока мы трепались о делах насущных, Маринка накрыла стол по первому разряду.
— Давай-ка, компаньон, выпьем за успешное завершение нашего общего дела, — предложил я, разливая по рюмкам тягучую, желтовато-зеленую китайскую «лимонку».
— Давай! — согласился Васька.
Мы замахнули, затем несколько минут молча и сосредоточенно закусывали.
— А кто сейчас на деревне под рэкет косит? — между делом спросил я. — Кто на тебя наехал.
— Волчара сейчас в центровых, — сообщил Васька. — Его босота на меня бочку катит.
— Волчара, это Андрюха Волков? — уточнил я.
— Угу! — мотнул головой Васька. — Центровой, мать его!
Андрюху Волкова я хорошо знал: по счастливому стечению обстоятельств он жил в соседнем подъезде. Был Волчара лет на семь старше нас с Васькой. В моей старой реальности он уже умер — сказалось безудержная тяга к алкоголю и наркоте. Но в моем времени он не занимался рэкетом, так, разруливал мелкие подростковые стычки, за что и заработал прозвище «король шпаны». Среднестатистический алкоголик без садистких наклонностей, не претендующий на нечто большее. В свое время, когда я еще учился в школе, Волчара оказал мне неоценимую услугу, конечно, неоценимую по тем временам, помог разобраться с такими же несовершеннолетними недругами. А в этом мире вот как, значит, повернулись дела.
— С Волчарой я поговорю, — пообещал я. — Не знаю, отвалит или нет… Попытка не пытка. Наливай!
К вечеру, основательно нагрузившись, я распрощался с Васькой, который спешил на какую-то заранее оговоренную встречу. Можно было идти домой и спокойно завалиться спать, но горевший синий пламенем в моих жилах алкоголь, требовал «продолжения банкета». Ноги сами привели меня к родному дому, но вместо своего подъезда я зашел в соседний. Нужно было выполнять обещание данное Ваське — порешать его проблемы с Волчарой. Прогулка по благоухающему свежим морозным воздухом поселку меня взбодрила, и я был готов к «новым свершениям». В подъезде я материализовал из воздуха пакет с джентльменским набором, включающим в себя бутылку «Хенеси», вакуумные нарезки колбасы, мяса, копченой рыбы и прочей вкусной бузоты для разгона. Остановившись перед дверью, я поискал глазами звонок. Звонка на месте не оказалось — вместо него торчали оголенные провода, которые Волчара даже поленился заизолировать. Не мудрствуя лукаво, я приложился каблуком к уже и без того запинаной двери. Видимо, именно так гости оповещали хозяина о своем приходе. Волчара открыл дверь на удивление быстро. Почти минуту его опухшая физиономия кирпичного цвета пялилась на меня, пытаясь сообразить, кого это принесло. Наконец в одурманенном зеленым змием мозгу что-то щелкнуло, и новоявленный рэкетир расплылся в довольной улыбке.
— Во дела! Кого это ко мне на огонек занесло? Неужели Великий Писатель современности почтил своим вниманием?
— Хорош паясничать, Волчара! — процедил я. — Пустишь в свою берлогу? Или будем на пороге стоять?
— Заходи, Серый! — Волчара отошел в сторону, пропуская меня внутрь.
— Вот у нас с тобой компания собралась, — хмыкнул я, вручая пакет с пойлом и закуской хозяину, — один Серый, другой Волчара. Зоопарк внатуре!
— И не говори! — оскалился Андрюха, роясь в пакете. — Ух, ты, какой жорик наваристый! Чего в столице писателям спецпаек выдают?
— Тому, кто крутиться умеет, никакой спецпаек не нужен! — Я прошел в комнату и рухнул на затертый продавленный диван.
— Твоя правда, — согласился Волков, сметая с журнального столика в мусорное ведро остатки предыдущего сабантуя.
— Ты бы прибрался, — посоветовал я соседу, зыркая по сторонам, — бардак у тебя!
— А! — отмахнулся Волчара. — Третий день на фоксе… Потом притащу сюда какую-нибудь стерлядь: убрать, постирать… — Он выставил на журнальный столик перед диваном притащенную мной снедь. Затем смотался на кухню, ополоснул стопки, ловко вскрыл бутылку с дорогим пойлом и начислил по-полной:
— За встречу, что ли?
— Давай!
Мы выпили.
— Так какими судьбами? — набив рот сервелатом, поинтересовался Волков. — Ты же теперь большой человек! Писатель!
— Волчара, я добро помню, — произнес я, наливая по второй. — Ты меня не раз выручал…
— Ты о тех давних терках? Так не парься, мне это ничего не стоило. Мне в прикол было молодыми пацанами рулить.
— Ни скажи! Для меня это было важно! — Я отсалютовал Волкову наполненной стопкой и залпом влил в себя её содержимое.
Андрюха не замедлил повторить мои действия.
— А скажи-ка мне, старина, — закусив, спросил я соседа, — какого лешего ты в бандюки подался?
— О! Насвистели уже! — Волчара почесался, «цыкнул зубом» и налил по третьей.
— Ты ж нормальный мужик, Андрюха, — произнес я. — Нахрена тебе это нужно?
— Нахрена, спрашиваешь? — помрачнел Волков, заглатывая очередную дозу алкоголя. — Достало меня все, Серега! Ни денег, ни нормальной работы, талоны на водяру, а теперь и на табак… А тут Кильдым откинулся…
— Кильдым, Кильдым… — «разжиженные» спиртным мозги едва «крутили шестеренки». — Это у него жена на «Чайковского» в своем доме живет? Рядом с Патласом?
— Угу, он. У него связи с братвой в городе. Он и сам там… Ну а я, вроде, как под ним…
— Ясно. Кооператоров трясете?
— Не без этого, — согласился Волчара. — Иногда на помощь пацанам в город мотаемся на разборки… Слушай, у меня дунуть есть. Будешь? Химка знатная. Чуйская.
Он вытащил из кармана треников завертон — сложенный кульком тетрадный лист с коноплей. С нижней полки журнального столика Андрюха достал пепельницу и початую пачку «Беломора». Размяв пальцами папиросину, Волков выкрошил табак на стол. Затем, сдвинув папиросную бумагу с гильзы, он ловко промял «пятку» и принялся набивать бывшую папиросину наркотиком. Облизав получившееся изделие, чтобы бумага не прогорала, Андрюха «взорвал» костыль. По квартире поплыл тягучий дым с характерным запахом. Несколько раз глубоко и с шумом затянувшись, Волчара передал пятку мне.
— Может «паровозом»? — сдавленно поинтересовался он, не желая выдыхать веселящий дым.