Над информацией Сергея не мешало попозже хорошенько подумать. Не стал больше отвлекать его на ненужные разговоры, получил еще несколько указаний и балок геолога покинул, чтобы приготовиться к физическим упражнениям с кувалдами, зубилами и раздробленной породой. Но это – после обеда, к которому тоже стоит подготовиться: отряхнуть пыль, переодеться и умыться.
В домике я быстро провел необходимую подготовку, и плюхнулся на кровать. На пять минут – осмыслить недавний разговор с геологом. Прежде всего, прикинул на глазок до какой глубины можно вести добычу руды в нынешних границах карьера. Получалось – вернее не получалось ничего хорошего. Ну протянем пол сезона, ну чуть больше, а потом все – долго и нудно придется убирать часть сопки, которая сейчас к карьеру подходит впритык. А ее высота метров двадцать, это ж сколько нужно пустой породы вначале взрывом разрушить, а потом и переместить в сторонку! И столько же придется поднимать уже из карьера при его расширении! А техники лишней – еще одного экскаватора я пока нигде не замечал. Получалось, что в ближайшем будущем вести работу на два фронта – и руду из карьера добывать, и сопку сносить, чтобы этот же карьер вовремя расширить, пока не планируется.
Может, все так и расчитано? В начале сезона золотишко понемногу доставать – платить-то работягам нужно, да и на горючку, запчасти, деньги требуются. А потом все силы бросить на снос этой чертовой, мешающий сопки. Тогда о хороших заработках можно не мечтать – вторую половину сезона придется перекладывать с места на место пустую породу.
Возможно я рассуждал слишком грубо – начальство всегда найдет, как вывернуться из щекотливой ситуации. Конечно, пол сезона заниматься только пустой породой невозможно – простые работяги вопросами замучают. Вот и спланируют в карьере ковыряться, но потихоньку. А основные силы бросить на снос сопки. И все это одним экскаватором?
Похоже, что так и есть – вон как Сергей на мои наблюдения отреагировал, и чуть ли не потребовал молчать в тряпочку. Он то наверняка планы начальства знает, да и сам в их числе значится.
А подозрительная смерть механика, случайно «упавшего» в карьер? А если и он догадался, что без второго экскаватора за сезон заработаем гроши? Поднял вопрос там, где не нужно? И за это поплатился?
Стоп – остановил себя. Так можно черт до чего додуматься. Вот фантазер! Дня не проработал, толком и узнать ничего не успел – а выводы уже сделал, причем в худшем варианте! Нельзя, нужно охладиться и по крайней мере немного поработать, приглядываясь к ситуации. Ребят дождаться, с ними посоветоваться.
Вскочил с кровати: «Здесь будь!» – приказал Чапе, и побежал в столовую, прогоняя из головы тревожащие мысли.
Часть четвертая
Два дня махал кувалдой, отбирая пробы в намеченных Сергеем местах. Пару раз он ко мне наведывался, проверял все ли я делаю качественно, и тут же уходил, не сделав никаких замечаний. Конечно, монотонная работа не очень радовала, но потихоньку начал втягиваться, как в нее, так и в длинный двенадцати часовой рабочий день. С непривычки уставал, но по вечерам находил силы пробежаться вблизи лагеря. Обошел карьер, заглядывая вниз, нашел и внимательно осмотрел место, с которого, по словам Сергея, недавно упал и разбился насмерть механик артели. Ничего интересного не заметил, кроме маленькой железной пирамидки с небольшим крестом на верхушке. Глянув вниз, понял, что спускаться в карьер и пытаться найти что-то там – бесполезно: на моих глазах в нужном месте бульдозер сгребал в кучу разбросанные камни, уничтожая последние свидетельства недавней трагедии, если они там еще оставались.
Честно говоря, без привычного общения с друзьями, коллегами по прошлой работе, было скучновато. Конечно, число знакомых на новом месте увеличилось, но, как я уже отмечал, они не отличались общительностью – ремонт техники после рабочей смены забирал остатки свободного времени. И близости, не говоря о дружбе, пока не намечалось. Только в столовой пампушечка-повариха Варюха искренне мне улыбалась, ложила в миску кусочек повкуснее и поаппетитней, не пропускала возможности поговорить о пустяках. А в домике каждый раз встречали щебетаньем две птички, однако дел своих не бросали и меня не боялись нисколько. До самочки, когда та сидела в уже отстроенном гнезде, я осторожно дотронулся пальцем, и она не улетела, а только тихонько пискнула.
Вечером третьего дня начал обустраивать жилище. Пристроил одностволку в укромном месте, которое сразу и не найдешь, прикрепил под гнездом ласточек фанерку, чтобы отходы их жизни и деятельности падали на нее, а не на пол, и начал из разномастных обрезков досок сколачивать подобие стола и табуретки. За этим занятием застала меня Варя – постучала в распахнутую дверь, на что Чапа не гавкнул, а закрутил обрубком – уже догадался, кто его кормилица. Переступила порог и сразу же увидела пернатых постояльцев, отметивших ее появление привычным пересвистом: