— Значит кагуляры, — поняв, что ничего более ему не выдадут, понимающе покивал головой Навашин и показательно охнул, схватившись за место поражения пулей, после того, как попытался сделать несколько шагов. — Не поможете ли мне выбраться из этого проклятого леса? А то, опасаюсь, сам я слишком долго буду ковылять от одного дерева к другому, пока не доберусь до ближайшей оживленной улицы, где смогу поймать такси.
— До границы насаждений доведу, а дальше, уж простите, вам придется справляться собственными силами. Сами понимаете, нельзя мне оказаться замеченным в вашем обществе, — откровенно солгал Геркан, поскольку уже составил доклад на имя Берзина, о своем намерении привлечь к делу Дмитрия Сергеевича с целью создания, так сказать, отвлекающего маневра. И пусть Ян Карлович пребывал в Испании, данная операция проводилась именно под его патронажем, отчего и подчинялся Александр в данный момент именно ему.
— Буду искренне благодарен, — тут же утвердительно кивнул Навашин и, буквально повиснув на подставленном плече, под заливистый лай своих собак потихоньку заковылял вместе с Герканом по направлению к авеню де ла Порт д’Отей.
Последующие два дня Алексадр предпочел провести в своем гостиничном номере, никуда не выходя и лишь отсылая на разведку Юрасовского. Тому в задачу ставилось не только изучать все доступные газеты на предмет появления в них статей о покушении на Дмитрия Сергеевича Навашина, но и собирать слухи по данному же вопросу в среде российской эмиграции и не только. Заодно Константину Алексеевичу был описан тот самый кнут, что входил в один комплект с «золотыми пряниками».
Поведав временному компаньону о покушении на одного советского невозвращенца, имеющего ну очень высоких покровителей в правительстве Франции, Геркан мило так поинтересовался у того, понимает ли он, из какого именно револьвера велся в тот день огонь. И, к своему удовлетворению, увидев на лице якобы подставленного им белоэмигранта непередаваемую палитру чувств и эмоций, удовлетворенно кивнул, заодно добавив, что отпечатки пальцев, оставшиеся на револьвере, принадлежат как раз Юрасовскому. И коли тот вздумает предать своего нынешнего «работодателя», то не только лишится возможных будущих премий в звонкой золотой монете, но также, несомненно, отправится в места не столь отдаленные за покушение на убийство. Правда, при этом пришлось просветить загнанного в угол переводчика, об уникальности, как человеческих отпечатков пальцев, так нарезов каждого оружейного ствола. Естественно, не забыв при этом упомянуть, что использованный по назначению Наган ныне бережно хранится в одном из сейфов советского посольства и лишь ждет своего часа, дабы оказать предъявленным соответствующим французским компетентным органам. Хотя, при должном выполнении Константином Алексеевичем своих обязанностей, злосчастное оружие вполне себе навсегда могло упокоиться на дне реки Сена. В общем и целом, вербовка в свои личные «порученцы» будущего помощника по перегрузке украденного золота оказалась завершена в положительном для Александра ключе, после чего появилась возможность приступить к последующим намеченным шагам.
Весь следующий месяц прошел для Александра в трудах, заботах и тоннах выдаваемых на-гора лжи перемешанной с правдой. Хотя, справедливости ради, следовало отметить, что не для него одного. Благо не имелось никакой нужды носиться по всей территории Франции в поисках потребных двигателей, поскольку львиная доля, что авиационных заводов, что авиационных школ, что складов со списанным армейским имуществом, раскинулись вокруг Парижа. В том числе по этой причине между правительством и бывшими владельцами национализированных предприятий имелось немалое напряжение — такая скученность стратегических для страны производств в, фактически одном месте, представляла собой идеальную цель для бомбардировочной авиации потенциального противника. А переезжать куда-нибудь подальше на юг, никто не горел желанием по очень многим причинам, включая отсутствие финансирования подобного переезда со стороны государства и нежелание работников покидать давно обжитые места. Да и к главному заказчику всегда следовало быть поближе.