— Доллары? — уточнил банкир, в удивлении подняв брови, ведь он точно знал, что правительство США в принудительном порядке выкупило у населения почти все золотые монеты еще лет десять назад. И вообще, с каждым новым словом данного диалога он чувствовал всё больший и больший диссонанс. Ну не вязались вид и слова визитера с пока еще мифическим миллионом долларов, который он желал бы перевести в «Гельсингфорсский Спарбанк».
— Нет. Рубли. Старые. Царские. Черви… Чирво… Десять рублей. Пятнадцать штук, — не справившись с произношением слова «червонец», пошел более легким путем «Джек Грейвуд».
— И откуда, позвольте узнать, у вас взялись подобные монеты? — как знал столь высокопоставленный работник банка, по их наличию одно время можно было вычислять советских агентов, поскольку их продолжали чеканить на монетных дворах в СССР, применяя старые штампы. Но это было давно. Еще в 1920-х годах.
— Брать с собой. Когда лететь в Союз за семья друга. Он быть русский офицер. Старый. Царский. Морской летчик. Хотеть вернуть… ээээ вывезти семья. Да, вывезти из СССР своя старая семья, — аж пощелкал пальцами Александр, как бы подбирая в уме более правильные слова. — Я есть помогать мой друг. Советский истребитель сбить морской самолет мой друг рядом с Ленинград. Упали в море. Друг умереть. Я выжил. Чудо. Пуля только немного задеть голову, — провел он пальцем по своей отросшей шевелюре, демонстрируя дорожку шрама оставшегося еще со времен первого самострела. — Выплыл на берег СССР. Там схватили. Успел спрятать паспорт и золото. Потом суд и пять лет лагеря. Незаконное пересечение границы, — перешел он на английский для пущей правдоподобности, поскольку человеку свойственно переходить на родной язык, когда не выходит пояснить что-нибудь на иностранном, но тут же поправился, — судить за неправильное пересечение граница. Три года рубил дерево, копал, строил. На севере. Потом власти узнать, что я богат. Миллионер. Много били. Требовали отдать все деньги. Когда согласиться, повезли в Швеция на корабле из Ленинград. Но я сбежать ночью. Прыгнуть за борт. Потом неделя скрываться, искать свой тайник рядом с Ленинград. Потом нанять мужчина финн провести за граница. Я есть здесь неправильно. Не правильно.
— Нелегально, — подсказал банкир, поняв языковые затруднения гостя с корректным обозначением своего статуса.
— Так есть! Не легально! Я не хотеть больше тюрьма. Финский тюрьма, — уточнил Александр свои нынешние страхи. — Хотеть домой! К моя семья! Готов платить вам лично сто тысяч долларов за помощь сейчас. И еще сто тысяч за помощь искать самолет в Швейцария. Там семья. Там все деньги. Надо в Швейцария. Потом в Швеция или Португалия. Потом домой в США. Ваш банк еще миллион на счет. На пять лет. За помощь. Деньги есть.
— Кхм, — аж закашлялся и потянулся ослабить галстук господин Коскинен. Пусть он и занимал солидную должность в не самом маленьком коммерческом банке страны, 100 тысяч долларов для него являлись огромными деньгами. Действительно огромными. Всё его нынешнее состояние едва ли превышало половину озвученной суммы. И ведь наживал он его не одно десятилетие. А тут вдруг предлагали всё и сразу!
— А это золото. Оплатить жизнь в отель сегодня и завтра, — покопавшись в кармане, выудил Александр на свет завернутые в носовой платок блестящие кругляши с профилем последнего российского императора. — Только не легально. Паспорт есть. Печать переход граница нет.
— Полагаю, что с данной проблемой я смогу вам помочь, мистер Грейвуд, — покосившись на червонцы, дружелюбно улыбнулся столь необыкновенному, явно проблемному, но очень многообещающему посетителю заместитель директора банка. — В маленьких отелях паспорт вовсе не будут просить. Я вас подвезу к одному из таких. Вы ведь не будете против?
— Нет. Конечно, нет. Быть благодарен. Очень благодарен, — аж приложил руки к сердцу Геркан и тут же принялся перечислять свои назревшие потребности, как то и полагалось делать богатому американцу, привыкшему к совсем иному образу жизни. — Надо мыться, надо отдыхать, как человек. Надо хороший ужин. Но… язык не знать. Проблема! Потом, как деньги прийти, надо новый костюм, плащ, ботинки. Всё надо будет новое. Готов платить.
— Полагаю, что и с этим я легко смогу вам помочь, как только мы получим положительные вести из Швейцарии, а также сможет осуществить необходимый денежный перевод, — с всё той же улыбкой, обозначил немаловажный момент истинного начала их возможного сотрудничества в чём-то действительно серьезном.