— Ты так уверен, что большой войны не избежать? — поглубже замотавшись в плед, передернула плечами хозяйка дома. Но сделала это отнюдь не от холода. Причиной возникновения мурашек на спине стали слова мужа, что подобно горстям земли падали на крышку гроба её желания спокойной жизни. — И вообще! Какая к чертям собачьим Австралия! А как же дом? — махнула она подбородком в сторону их нынешнего жилища, при этом имея в виду вообще всё: и само здание, и всё его убранство, и катер, и дорогущую машину.
— Уверен, — не сомневаясь ни секунды, твердо кивнул головой мистер Грейвуд. — А что касается дома… То имеется не нулевая вероятность вторжения немцев в Швейцарию. Не смотря на то, что местные банкиры один раз уже откупались от них, ссудив целый миллиард франков. — Действительно, в той истории, которую знал он, Третий рейх еще в 1940 году планировал вторжение в страну часов, банков и шоколада. Но ограничился получением спасшего германскую экономику огромного кредита. А после, и второго, и возможно третьего. Общей суммой почти в три четверти миллиарда долларов США! Но ныне всё могло пойти и несколько иным путём, что, несомненно, следовало учитывать при обеспечении безопасности жены и детей. — Сама понимаешь. В таких обстоятельствах оставить вас тут я никак не могу. Потому, найми кого-нибудь присматривать за всем этим великолепием и богатством, а сама собирайся и собирай детей. У нас не так-то много времени. На следующей неделе нам необходимо быть в Португалии, в Лиссабоне, откуда по субботам вылетает огромный гидроплан следующий в США через Атлантику. И все мы, дорогая, обязаны оказаться на его борту. Причем, крайне желательно — с чемоданом денег.
— И надолго нам отсюда уезжать? — надув губки, недовольно поинтересовалась годами устраивавшая всё это великолепие женщина, вынужденная теперь покинуть семейное гнездышко. — Да еще и в Австралию! Кстати! Ты так и не ответил, почему туда!
— Надолго, — не стал облегчать моральные терзания жены Александр. — На пять лет точно. Если не на семь. Война грядет жуткая, кровавая и долгая. Уж в этом-то я разбираюсь, — угрюмо пробормотал он, зная, какой высокой ценой далась Советскому Союзу победа согласно имеющейся у него в голове информации. Десятки миллионов человеческих жизней, десятки тысяч сгоревших танков и сбитых самолетов, тысячи уничтоженных предприятий и сотни подчистую разрушенных городов. Такая цена казалась вовсе неподъемной. Но советский народ выдержал, справился и в конечном итоге победил. Да по сравнению с подобным война в Европе казалась детской возней в песочнице! — А в Австралию, потому что податься больше некуда. В США нам нельзя оставаться. Мигом за неуплату налогов в тюрьму укатают, а деньги все отберут. Мы ведь, хоть и числимся американскими гражданами, налоги там вообще ни разу не платили. А у них с этим делом всё строго. В Англии, сама знаешь, что творится. Сейчас-то там, конечно, полегче станет. Сдулись немцы, судя по всему. Но всё равно опасно. В Ирландии, боюсь, не сможете ужиться. Там ведь все бедные, как церковные мыши. Вас там из принципа третировать все будут за богатство. Плюс общество там своеобразное. Не местному в нем лучше не задерживаться. Канада? Вроде как и ничего вариант. Но слишком близко к США. Могут и выдать, если вдруг кто заведет на нас дело по финансовому мошенничеству. — Говорить о том, что эта страна по завершении войны, скорее всего, как и в иной истории, начнет принимать сотни тысяч «европейских беженцев» из числа вчерашних ярых нацистов всех мастей, он не стал. Ведь никаких доказательств, кроме его собственных знаний, под рукой не имелось. — Вот и выходит, что из англоязычных стран остается лишь Австралия. И будем надеяться, что японцы до неё добраться не смогут.
— Японцы? А японцы-то тут при чём? — закатив глаза к небу, буквально простонала ничего не понимающая в логике рассуждения мужа Наталья.