Однако, что было куда важней, так это свыше 8 тысяч сохранивших боеспособность советских самолетов, против 2,5 тысяч уцелевших в мясорубке первого дня войны германских и румынских. А это означало лишь одно — случившийся размен 1 к 1 вполне устраивал Москву в том плане, что еще через 2–3 дня таких сражений всё небо, несомненно, переходило бы под полный контроль Военно-воздушных сил Красной армии. На чём всё и могло закончиться, толком не начавшись.
Именно поэтому обескураженные столь «горячим приемом» немцы в срочном порядке кинулись снимать отовсюду авиационные части с целью их скорейшей переброски на войну с русскими. Хотя уже прекрасно было видно, что прибыть вовремя они вообще не успевали. Но всё же это было лучше, чем вовсе ничего. Тем более, учитывая тот факт, что советская истребительная авиация понесла основные потери в своих новейших машинах, которых изначально насчитывалось значительно меньше, чем тех же обветшалых ЛаГГ-5, Як-1, И-21, И-16, И-152/153.
[1] Штука — сленговое наименование пикирующего бомбардировщика Ю-87
[2] Двойная молния — сленговое наименование бомбардировщика Хе-111
[3] Жужжа — сленговое наименование пикирующего бомбардировщика Ю-88
Глава 11
Самый длинный день в году. Часть 2
Покинув окрестности городка Скидель примерно в половине четвертого утра, Александр проследовал мимо Гродно уже около пяти, а окончательно его путешествие на бронепоезде завершилось еще спустя час на подъезде к Сокулке, что находился на севере от Белостока примерно в 30 километрах. По всей видимости, какая-то эскадрилья немецких истребителей-бомбардировщиков слегка заблудилась и, не обнаружив намеченную цель, атаковали первое, что попалось лидеру на глаза. Таковой мишенью оказался спешащий куда-то поезд, буквально облепленный артиллерийским башнями со всех сторон.
Не смотря на громкий стук колес и рев дизельного двигателя, Геркан прекрасно различил звук работы счетверенных 14,5-мм пулеметов, что размещались впереди и позади автоброневагона на укрытых мешками с песком обычных двухосных платформах. В основном такие зенитные установки предназначались для флота, но и армии они нет-нет, да перепадали.
Не прошло и десяти секунд с открытия огня зенитчиками, как впереди и вокруг бронепоезда начали раздаваться взрывы бомб, а после раздался жуткий скрежет, и всё внутри боевой машины перекосилось — это не успевший затормозить состав сошел с рельс, влетев прямо в образовавшуюся на путях воронку. Сам состав при этом вообще не пострадал. Только вот возвращать его обратно на рельсы было нечем, как нечем было ремонтировать и пострадавшие пути, отчего дальнейшее продвижение Александру пришлось проделывать пешком. Благо имелось понимание, где он оказался, и куда вообще надо двигать, чтобы оказаться в расположении 33-ей танковой дивизии — ближайшей к месту аварии. Вот, находясь на её КП, он и встретил впервые сухопутные войска противника.
Точно так же, как это полагалась делать в соответствии с Уставом РККА, немецкие пехотные дивизии первой очереди ринулись в бой сразу по завершении артиллерийской подготовки и связали собой все охранявшие границу советские стрелковые части. После чего, уже ближе к полудню, свои прокалывающие удары нанесли сконцентрированные в местах прорыва танковые части Вермахта, мгновенно прорвав растянувшийся от Балтики до Черного моря фронт во множестве мест. Именно в эти самые прорывы и устремились разведывательные батальоны моторизованных, танковых и кавалерийских дивизий лишь для того, чтобы вскоре вовсе перестать существовать, с ходу влетев в заранее подготовленные позиции второй линии заранее выстроенной обороны.
Понятно, что устроить эту самую оборону вообще по всей протяженности границы, нечего было и мечтать. На это не хватило бы никаких ресурсов даже у СССР. Но вот на всех главных шоссе, проселках, лесных дорогах и близ железнодорожных путей сделать это оказалось более чем по силам. Ведь не могли же сами наступающие немцы снабжать свои войска исключительно по воздуху! Им, дабы не остаться без снабжения, требовалось брать под свой полный контроль все подъездные пути. Что они, собственно, и демонстрировали, прорываясь вглубь советской территории. Точнее говоря, попытались продемонстрировать. Однако в это воскресенье, что красные командиры, что красноармейцы, не встретили их с голыми руками и даже без портков. Нет. В этот раз встретили их, как надо.