Однако дело своё авиаторы всё же сделали. Не менее трех тысяч грузовиков, тягачей, мотоциклов, танков, самоходок, легковушек, БТР-ов остались лежать обгорелым стальным ломом по обочинам ранее пройденных ими дорог. Только тут попали в окружение почти 20 тысяч солдат и офицеров Вермахта, когда обратную дорогу им преградила подошедшая с некоторым опозданием 205-я мотострелковая дивизия. Но те же самые проблемы, с которыми столкнулись в этих двух штурмовых авиаполках, к сожалению, являлись общими бедами для всех частей РККА. А кое у кого дела со снабжением всем потребным и вовсе обстояли из рук вон плохо, отчего сиюминутных невероятных успехов смогли добиться лишь редкие «элитные» части, которым вскоре предстояло стать гвардейскими.
Так, к примеру, практически сумев отрезать в Львовском выступе 6-ю и 26-ю советские армии, первая танковая группа Вермахта, оказалась практически растерзана фланговым ударом 15-го и 24-го танковых корпусов, вооруженных исключительно новейшими Т-44. Что ни говори, а 100-мм снаряды, даже осколочно-фугасные, являлись очень сильным аргументом при ведении «переговоров» с немецкими Т-IV и противотанкистами. Как и 100-мм лобовая наклонная броня, которую из 75-мм немецких пушек виделось возможным пробить лишь подкалиберным снарядом и то на дистанциях менее полукилометра. По сути, повторилась та же ситуация начала войны, о которой ведал лишь один единственный человек в мире. Только повторилась с точностью до наоборот — вместо не способных выдержать вражеского огня советских танков, ныне вспыхивали и взрывались немецкие, чья броневая защита оказалась совершенно непригодной для противостояния боевым машинам следующего поколения. А ведь, что Т-44, что Т-54М, именно таковыми и являлись, как ни суди.
Опять же, что было отнюдь немаловажно, в конце концов, германские войска оказались вынуждены откатиться обратно за государственную границу СССР, дабы закрепиться на впопыхах подготовленных рубежах обороны своих пехотных дивизий второй очереди, отчего вся подбитая в многочисленных боях техника или же вовсе брошенное вооружение оказались в руках советских бойцов.
Но бравурные рапорты было потекшие в Москву после восстановления связи, совершенно прервались на вторую неделю противостояния, поскольку все собственные попытки наскоро подготовленных контратак, оказались совершенно провальными. Факторов чему было множество.
Тут сказалась и катастрофическая нехватка боевого опыта у подавляющей части бойцов и командиров Красной армии, включая высший командный состав. И «неожиданно показали дно» склады с боеприпасами, из тех, что пережили вражеские бомбардировки. И не успели пополниться солдатами да техникой понесшие немалые потери дивизии всех приграничных округов. И в небе тоже все ж таки не вышло добиться подавляющего превосходства. Что всё вместе привело к затяжке приграничных боёв, в огне которых всего за три последующих месяца сгорели обе огромные армии, как немецкая, так и советская. После чего начались затяжные осенние дожди, и основным строителем будущей победы стал тыл. Поскольку именно от подготовки экономики, промышленности и народа отныне зависела судьба, что одного, что другого государства. И тыл сказал своё веское слово.
С обеих сторон пошли нескончаемым потоком к передовой всё новые и новые резервисты на смену сотням тысяч погибших и миллионам раненых. Когда на поездах, а когда и своим ходом, добиралась к местам грядущих сражений техника, как только-только вышедшая из ворот заводов, так и переданная со складов мобзапаса или же с ремонтных мастерских.
Грандиознейшая Курская битва, о которой, правда, знал один лишь Геркан, совершенно померкла по своему масштабу и значимости в сравнении с тем, что произошло на всех пяти образовавшихся фронтах летом этого 1944 года. Атаки сменялись отступлениями и мгновенными контратаками. Артиллерийские дуэли орудий корпусной артиллерии перемежались массовыми рукопашными схватками в окопах. Небо откровенно горело из-за вспыхивающих в нём и сыплющихся полыхающими кометами вниз самолетов. К концу сентября потери крылатых машин дошли до такого предела, что в качестве истребителей местами вновь стали применять уцелевшие И-16 с советской стороны, и срочно закупленные немцами у испанцев клоны их же собственных Ме-109F2.
Одиннадцать тысяч самолетов, пятнадцать тысяч танков, двадцать семь тысяч орудий и минометов, три миллиона солдат и командиров потеряла РККА за всё время не прекращающихся ни на день боёв. Не безвозвратно, конечно, а с учетом эвакуированных в тыл раненых бойцов и отправленной в ремонт техники с прочим вооружением!