— А, — кажется, он меня неправильно понял, — не волнуйтесь, это не заразно.
— Я не это имела в виду!
Лед растаял быстрее, чем появился. Жермен рассмеялся.
— Делиз, у тебя манеры…
— Это ты на меня так действуешь.
— Ну, спасибо!
Мы наняли коляску и поехали ко мне.
— Так у тебя все в порядке?
— Вполне, — быстро отозвался он.
Нет, не все, поняла я, но больше он мне ничего не скажет.
— Как твой развод?
— Могло быть и хуже. Морис считает, что мы любовники, — зачем-то рассказала я.
— Ты говорила ему обо мне? — Жермен невероятно удивился.
— Он сам узнал, — я обернулась.
Он явно ждал продолжения.
— И дал добро на мелкие шалости.
Жермен внимательно смотрел на меня, слегка склонив голову на бок:
— Тебя это оскорбляет.
— Может быть, я слишком хорошо о тебе думаю, но тебя это тоже должно оскорблять, — я ответила ему не менее пристальным взглядом.
Жермен отвернулся и делано пожал плечами.
— Делиз, я уже давно привык к тому, что меня рассматривают в качестве мелкой шалости. И вполне понимаю, почему твой муж считает нас любовниками.
Повисла неловкая пауза.
— Делиз, эта сплетня может стоить тебе доброго имени, — Жермен был очень серьезен.
— Мне все равно, если суд примет решение о разводе! Я лишь хочу избавиться от присутствия этого человека в своей жизни. И от своей жизни, какой она стала!
Момент настал, а я все еще не могла сказать, что его ждет. Не глупо ли?
— Подумать только, я умудрился испортить репутацию женщине, с которой даже не целовался!
Это была шутка, но это была грустная шутка.
— Зато я, возможно… Испорчу тебе не только репутацию! Морис предоставил мне на тебя полное досье…
Господи! Глаза и улыбка остались прежними, руки не дрогнули, но он так побледнел, что мне стало страшно!
— Он угрожает обвинить тебя в подлоге за использование фамилии Совиньи…
— Вот как, — Жермен поднялся и отошел к окну.
Спустя не более, чем минуту он продолжил:
— Делиз, то, что ты со мной еще разговариваешь, я могу вознаградить, только избавив от лишних угрызений. Ты можешь продолжать процедуру развода, потому что я… не собирался возвращаться. Мне безразлично, что сочтут обо мне в свете!
Не собирался возвращаться?! И почему я так глупо улыбаюсь, и не могу остановиться размешивая в чашке сахар… Я не утерпела и все таки подошла к нему. Интересно, смогу ли я когда-нибудь увидеть, что скрывается в непроглядной глубине его глаз? Я поймала себя на том, что смотрю на него слишком долго и слишком пристально. В голове царила пустота, если не считать мысли, что будет, если действительно прикоснуться к его губам… один раз, только один, попробовать их на вкус…
Наверное, это было написано у меня на лице. Уголки его губ дрогнули почти презрительно, выражение лица застыло, а глаза превратились в два зеркала. Жермен отстранился и отвернулся.
— Извини, — сказала я ему в спину.
Хуже могло быть только, если бы я, раздевшись, запрыгнула к нему в постель.
— Ничего. Забыли. Я тебя понимаю.
Было бы проще, если бы этой нотки в его голосе не было.
— Может быть, сделаешь мне свой кофе… — бросила я спасательный круг.
Жермен с облегчением направился в кухню и взялся за джезву.
Ты все испортила, дура! Он снова замкнется в своем домике, что бы взяться за очередную сказку Ориента… а ты снова останешься совсем одна… и никому не будет до тебя дела.
— Ты не обижайся, — я сама доставала чашки, — Наверное, любая женщина хочет убедиться, что она желанна. Ты мой друг, но ты — мужчина, самый привлекательный в моей жизни мужчина… Морис умудрился поднять всю муть со дна!!
При слове 'друг' Жермен метнул в мою сторону молниеносный пронзительный взгляд. Он заговорил, не отрываясь от процесса приготовления.
— Ты тоже не обижайся, Делиз. Ты потрясающе красивая женщина. Ты очень хороший и искренний человек. Если мы с тобой действительно друзья, мне бы не хотелось этого лишиться, приобретая всего лишь новую… любовницу.
Пока он говорил, на губах играла легкая улыбка, но мне бы очень и очень не хотелось, что бы когда-нибудь он еще раз улыбнулся мне так. Что угодно, только не видеть ее! В этот момент, я боялась, что он поднимет на меня взгляд.
— Я больше не буду.
В ответ Жермен рассмеялся и вдруг обнял меня за плечи.
Ощущение сильных мужских рук, обнимающих тебя без похоти, но и без равнодушия — самый драгоценный подарок, который он мне сделал.