В этот раз разведка крупно объегорилась и не заметила по направлению нового главного удара огромный, протянувшийся на многие километры, противотанковый ров, в котором и застряла вновь шедшая головной командирская машина. Хорошо хоть на обледеневшей поверхности МС-1, из-за не самого лучшего сцепления, не могли развить скорость свыше 10–12 км/ч, отчего падение в земляную ловушку оказалось относительно безболезненным, что для танка, что для членов его экипажа. Киселев с Карповым даже смогли самостоятельно выбраться и дать деру куда подальше, пока оставшимся в строю танкистам приходилось, работая огнем и гусеницами, перетягивать внимание китайцев на себя.
На их счастье, вооружение маньчжурской армии оставляло желать много лучшего. Во всяком случае, ни одного новейшего противотанкового орудия в ней не имелось, в отличие от тех же минометов Брандта-Стокса, применяемых китайцами в солидных количествах. А вся батальонная и полковая артиллерия оказалась представлена небольшими 37-мм траншейными пушками, по своим характеристикам полностью схожими с ПС-1, да короткоствольными горными орудиями калибром 75-мм, в основном японского или же германского производства. Вот с ними и приходилось перестреливаться, не столько в целях их уничтожения, что виделось почти невозможным делом, учитывая слабую точность ведения огня из танковой пушки на дистанции свыше 700 метров и мизерное убойное воздействие 37-мм гранат, сколько, как уже было сказано, для отвлечения внимания вражеских артиллеристов.
Повезло, что, воспользовавшись складывающейся ситуацией, примерно в полукилометре за линией действия танков развернулась батарея полковых орудий, которая смогла великолепно отстреляться по мешающем пехоте ДОТ-ам. Именно их прицельный огонь предопределил очередную победу частей РККА в этом сражении. Что же касалось танкистов, то все уцелевшие машины ушли вдоль рва на юг, где до конца дня еще успели подсобить бойцам 108-го полка в выходе на ближайшие рубежи к Чжалайнору и тем самым полностью завершить окружение этого города. Так окончился первый день боевых действий Отдельной танковой роты, которая ближе к ночи разрослась аж до 8 машин. Во-первых, привлеченным к земляным работам пехотинцам удалось пробить лопатами и кирками в мерзлом грунте пологий склон в противотанковый ров, по которому застрявший там МС-1 вышло высвободить из ловушки. Во-вторых, прибыли своим ходом еще двое «потеряшек». Их экипажи, упустив из вида идущую впереди машину, совершенно заплутали в незнакомой местности, и после выработки всего горючего были вынуждены на протяжении всего дня стучать от холода зубами, пока не оказались обнаружены одним из поисковых отрядов. Девятый же танк, увы, совершенно вышел из строя. Что-то там у него случилось с коробкой переключения передач, отчего его пришлось буксировать трактором к месту временного расположения. Благо этот трактор имелся под рукой! Но как подметил для себя узнавший обо всех данных перипетиях Геркан, для эвакуации подбитой техники непосредственно с поля боя, да еще под огнем противника, обычный гражданский трактор не годился совершенно. Тут требовался тот же танк, разве что с более толстой броней, мощной лебедкой, да мощным двигателем. При этом вооружением можно было пожертвовать вовсе. Имелся же у англичан еще в Первую Мировую Войну прототип практически безоружного десантного танка для перевозки едва ли не взвода пехоты. Так почему нельзя было построить особый эвакуационный танк? Именно с такими мыслями он и провалился в короткий беспокойный сон.
[1] Маньчжурия — в данном случае указывается именно приграничный город и одноименная железнодорожная станция, названные в честь территории Маньчжурия.
[2] На танки МС-1 второй производственной серии устанавливали пулеметы ДТ-29 конструкции Дегтярева.
Глава 5
ОДВА. Часть 3
Следующий день начался. Нет. Не с завтрака. И даже не с кружки горячего чая. Причина была банальна — тылы еще не подтянулись, а все прихваченное с собой, уже было смолочено и выпито днем ранее. Начался же он еще затемно с получения приказа о выдвижении в новый бой. Однако никто даже не думал возмущаться против подобного положения дел по той простой причине, что войскам предстояло брать Чжалайнор. Что в свою очередь означало возможность провести следующую ночь не в вымороженных окопах или, как танкисты, внутри своих боевых машин, скрючившись в три погибели, а в отапливаемых домах. Это понимали все, отчего натиск на последнюю линию обороны города оказался стремительным. И вновь сказали свое веское слово танки, как и в предыдущий день, подъезжая едва ли не вплотную к ДОТ-ам для ведения стрельбы по их амбразурам — тут китайцы поленились копать еще одни противотанковый ров, за что и поплатились. Пусть даже одну машину вновь обездвижили, забросав гранатами, такая цена всех танкистов вполне устраивала. Даже экипаж пораженного танка. Но отдохнуть по-человечески не вышло. В командовании корпуса на всех уровнях тоже находились карьеристы с приспособленцами, каковым являлся сам Александр, желавшие возвыситься за чужой счет. Потому, едва гарнизон города капитулировал, и 108-й стрелковый полк, и танковую роту в составе 7-ми уцелевших машин, тут же отправили совершать скорый 20-тикилометровый марш с целью выхода на южные границы города и одноименной железнодорожной станции — Маньчжурия. Засевшие там китайцы раз за разом отбивали штурмы, а снаряды для артиллерийских орудий уже подходили к концу, отчего было принято решение взять их в блокаду, чтобы никто не ушел, а после провести атаку разом со всех направлений.
— Да чтоб тебя подняло и перевернуло! — весьма культурно сквернословил Геркан, вновь стараясь прикрыть пулеметным огнем отход экипажа головного танка, который опять провалился «под землю». Правда, на сей раз то оказался не противотанковый ров, а обычный окоп, который, впрочем, тоже стался не по зубам малышу МС-1. Не помог даже специально прикрученный к корме танка хвост, как раз предназначенный для помощи в преодолении подобных препятствий. Машина застряла намертво, а своя пехота осталась где-то далеко позади, отчего рассчитывать приходилось исключительно на собственные силы и возможности. — Всё! Убежали! — крикнул он мехводу, стоило только проследить через смотровые щели за тем, как оба горе-танкиста укрылись за корпусом его «боевого скакуна» или же скорее «боевой черепахи». — Давай, Сидоров! Врубай заднюю! И потихоньку! Потихоньку! Чтоб самим не подавить спасенных!
В этот раз атака оказалась дюже неудачной. Своя пехота залегла, попав под сильный огонь, открытый со стороны китайцев, а артиллерия не вовремя начала беречь подходящие к концу снаряды. Как результат — аж целых три танка пришлось оставить, либо на подступах к позициям противника, либо прямо на них, как это произошло с командирской машиной. Причем один танк вновь оказался забросан гранатами, да так неудачно для его экипажа, что люди были вынуждены просидеть внутри него почти сутки, так как подступиться к ним на выручку никак не получалось. Хорошо хоть китайцы тоже отступили со своих передовых позиций, и обездвиженная техника осталась на полосе ничейной земли. Третий же не вернувшийся из боя танк вышел из строя по технической причине — в результате износа ведущего колеса у него слетела гусеница, натягивать которую на место под непрерывным ружейным огнем противника никто не решился.
Собственно, на этом участие в боях непосредственно самого Александра подошло к концу. Китайцы в ночь с 18-го на 19-е ноября предприняли попытку прорыва из заблокированного города. Потом еще дважды пытались пробиться — днем 19-го и в ночь на 20-е число. Но все они осуществлялись восточнее расположения танкистов и были пресечены без их вмешательства. А около трех часов дня 20-го же ноября вовсе объявили о капитуляции вражеского гарнизона.
Так-то сражения на этом не прекратились и несколько танков продолжили свой боевой путь вместе с частями 36-ой стрелковой дивизии, выдвинувшись по направлению к Харбину. Но Геркана это не касалось по той простой причине, что его машину, на правах командира и друга, отжал себе Киселев, оставив взамен на его попечение аж четыре поврежденных танка. Да он и не был против. Наконец-то появилась возможность, и самому пожить в тепле с относительным уютом, и технику устроить под крышей одного из разграбленных местными складов.
Вообще представшая глазам советских бойцов при заходе в город картина повального мародерства, когда едва ли не из каждого дома и лавки выскакивали выбросившие свое оружие, но набившие руки всевозможным добром китайские солдаты, выглядела натуральным пиром во время чумы. Китайцы даже не столько боялись быть застреленными бойцами РККА, сколько опасались не успеть прихватить себе как можно больше ценного, прежде чем их выставят вон из этого населенного пункта. Склады же обносили в первую очередь. В том числе и сами горожане. Поэтому с пустующими помещениями сейчас в Маньчжурии дела обстояли весьма неплохо. Вот Александр и занял самовольно одно из них под предлогом необходимости проведения ремонта вверенной ему техники.