Но если он поймает меня быстро, будет не интересно.
Погрузившись в мысли и утратив часть своего азарта, я стала менее внимательной и со всего размаха влетела в кого-то, свалившись с доски.
Упасть мне не дали, а подхватили под руки, словно ребёнка и тут же поставили на ноги. Вот только, несмотря на мои желания, это был не Алекс. Подняв взгляд, чтобы поблагодарить нежданного спасителя, я встретилась с холодным и насмешливым вздором Мэттьеза.
— А обманывать нехорошо, кина, — проговорил он, продолжая удерживать меня за запястья.
— Нехорошо будет вам, если не отстанете. Остальное вы переживёте, кинарин, — огрызнулась я.
— Оставьте свои забавные угрозы для своей работы. Где вы проработаете ещё недолго, кина.
— Вы не имеете права мне указывать!..
— Наше общество живёт по другим законом и я в своём праве, — говорит он спокойно.
— Я Альга Кенлин и законы древних меня не касаются.
Мэттьез лишь зло усмехается.
— Уверен, что как только вы усомнитесь в безопасности вашего милого друга, вы сразу же передумаете и станете послушной киной, Лионой кин Дэгран.
С этими словами он разжал пальцы, освобождая мои запястья. Да я могла броситься в омут с головой и перевернуть этот мир лишь бы не выходить замуж непонятно за кого… но рисковать жизнью Алекса.
В этот момент я ненавидела этого выскочку, Дэграна и весь род древних.
Не знаю, сумела бы я сдержаться, если бы не появившийся рядом Алекс.
— Отойди от неё, — сказал он, становясь между мной и древним.
— Она — моя будущая жена, а ты — никто, — издевательским тоном изрёк Мэттьез.
— Пока и тебе она — никто, — спокойно ответил Алекс. — И я надеюсь, что так и останется.
— Надежда всё, что тебе остаётся, мальчишка.
Я боялась того, что сейчас развяжется драка и, помня, какими бывают в бою древние, мне не хотелось этого. На себя мне было плевать, но Алекс — человек. Положение спас звонок от Тима, который попросил приехать в отдел, ничего толком не объяснив. Алекс конечно вызвался меня подвезти.
Когда я села в его трейсар меня мелко трясло. В этой жизни я была готова ко многому, но не к тому, что моим близким будут вот так открыто угрожать. Да и кто… представитель народы, который, несмотря на свою малочисленность, в данный момент занимал ключевые места в правлении этим миром, а также в представительстве рас Совета. При желании они просто сотрут нас в порошок.
Зачем только Дэгран пошёл на эту подлость…
— Аль, мы уже приехали, — услышала я нежный голос и почувствовала лёгкое прикосновение пальцев к своей щеке.
Я повернулась к парню и, глядя в его глаза, поняла, что не прощу себе, если он погибнет по моей вине.
— Мы больше не должны встречаться, — говорю я, не узнавая собственного голоса. Слова вообще даются с большим трудом. — Тебе лучше улететь куда-нибудь.
— Мы что-нибудь придумаем.
А упрямства ему не занимать.
— Никаких «мы», Алекс.
— Значит, ты уже всё решила.
Я киваю и стараюсь не смотреть на него. Но его пальцы нежно касаются моей щеки, ловя невесть откуда взявшуюся слезинку.
— Алекс…
— Не дури, Аль, я знаю, что ты хочешь меня защитить. Не слепой. Но давай не будет превращать наши отношения в подобие мыльной оперы. Поверь, я тоже не собираюсь отступать.
Мне даже нечего сказать от переполняющих меня эмоций.
Хочется верить. Безумно хочется положиться на него и верить этой решимости. Но одной веры мало и древние просто так не отступят. А он просто человек. Такой уязвимый, я знаю.
В своей работе, я так часто видела, как люди становятся жертвами более сильных существ. А если эти существа наделены властью?
Всё ещё не находя слов, я вылетаю из его трейсара, пулей бросаясь к родному участку. Оглядываясь на пороге, вижу, что он всё ещё смотрит на меня и по губам против воли пробегает улыбка, становясь отражением его улыбки.
Нет, мы точно безумцы. Самые что ни на есть настоящие.
========== Глава 10. Костяная птица ==========
Комментарий к Глава 10. Костяная птица
Одна из двух историй с которых, собственно, всё и началось.
Зябко поёжившись, я с благодарностью приняла из рук напарника стаканчик с горячим кофе.
Срочный вызов выдернул меня прямо из постели, а Тим и вовсе ещё не ложился. Ему вообще редко удаётся высыпаться по-человечески. Вот и сейчас его бледная измождённая физиономия свидетельствовала как минимум о трёхдневном недосыпе. Мой напарник семейный полицейский, и я вижу, как тяжело приходится ему совмещать работу и дом.
Примерно через десять минут мы прибыли на место преступления и оказались в окружении зданий, больше походивших на гостиницы, но погасшие неоновые вывески, недвусмысленно намекали на то, что снимают тут отнюдь не номера. В пути я успела допить кофе, увлажнить губы блеском и перекинуться с напарником парой шаблонных фраз.
— Никогда бы не подумал, что мне доведётся встречать утро в таком месте! — хохотнул Тим, выбираясь из грава, после того как припарковал его перед полосатыми лентами, которыми оцепили место происшествия.
Я криво усмехнулась. Несмотря на то, что подобные «кварталы красных фонарей» вполне легальны, они не становились от этого безопасней. Данный район был одним из самых криминогенных в городе и если рассуждать здраво, как раз было странным то, почему мы не встречали каждое утро именно здесь, ведь он находился в ведении нашего округа.
Направление ветра поменялось, и до моего чуткого носа долетел сильный запах крови, заглушавший даже аромат дешёвых духов, которыми в немереных количествах пользовалась жертва.
Тим уже привычным шагом направлялся на место преступления, а я немного помедлила, привычно окидывая взглядом окружающую меня обстановку, чувствуя, как зашевелились, забегали словно тараканы, испуганные включённым среди ночи светом, обитатели квартала.
Ну, ничего, мы обязательно разберёмся в том, кто тут наследил.
Быстро нагнав Тима, я застыла у переулка, скривившись от запаха телесных жидкостей жертвы и чьих-то невоздержанных желудков.
— Твою ж…! — выругалась я, злобно зыркнув на бледного патрульного, прижавшегося к грязной стене.
— Альга, взгляни на это… — сдавленным голосом позвал меня Тим.
Я приблизилась к жертве преступления и замерла, пытаясь понять, каким образом человек мог превратиться в подобное.
Хотя то, что валялось на грязном тротуаре в луже крови, уже никак нельзя было назвать человеком. Больше всего оно походило на опустевшую оболочку. Тело было разорвано от шеи до бёдер. Из зияющей раны, а так же из ушей, рта, глаз и носа сочилась бурая кашецеобразная жидкость.
Я могла поклясться, что тот, кто совершил это, не являлся человеком. Даже не будучи экспертом, совершенно точно могла сказать, что одежда и тело жертвы было вспорото единым ударом. И скорее всего, в организм была введена какая-то жидкость, растворившая кости и внутренности, но чудесным образом не повредившая кожу.
— Что думаешь? — спросил у меня позеленевший Тим.
— Думаю, что коронёр зря получает свою зарплату! — прорычала я, выскакивая из проулка на относительно свежий воздух. Никогда не любила выезжать на подобные преступления, потому как знаю, что буду долго ощущать тошнотворный запах.
Стоявший у противоположного здания патрульный смотрел на меня, не скрывая своей злорадной ухмылки. Я знаю, о чём он думал, ведь не только ему, но и многим ребятам с нашего участка нравилось наблюдать за проявлением моих слабостей…
В этот момент подъехали коронёры и принялись соскребать останки с асфальта, а мы направились опрашивать свидетелей. Но девицы из окрестных домов словно сговорившись, ушли в глубокую несознанку. Ничего они не видели, никто не пропадал, ничего странного тоже не происходило. Плюнув на всё, мы решили дождаться результата от судмедэкспертов.
Уже в машине, Тим спросил:
— Что с тобой, Альга? Ты сама не своя.
— Всё в порядке, — постаралась уверить я его, пряча взгляд. Сейчас мне меньше всего хотелось говорить ему о настоящей причине своего дурного настроения. Вот уже неделю, меня мучило нехорошее предчувствие.