Я вдруг стала бояться того, что потеряю напарника. Этот иррациональный страх невозможно было побороть и оставалось только отвлекать себя другими эмоциями и увлечённо работать.
— Ты ещё нервничаешь из-за того, как на тебя реагирует наш отдел? — задал риторический вопрос полицейский и продолжил: — Не переживай. Ты не просто «шикарная девица» как говорят у тебя за спиной, а к тому же хороший коп и отличный напарник.
— Спасибо, Тим. Ты наверное один так считаешь, — откликнулась я, слабо улыбнувшись.
Вообще у нас была самая странная пара не только в нашем участке, но и во всём округе — ксенофоб-полицейский и «шикарная девица», которая на самом деле не являлась человеком, но тщательно это скрывала, чтобы уберечь психику напарника.
Конечно, мир давно изменился и никого уже нельзя удивить всевозможными существами, которые как будто сошли со страниц мистических романов, но… я точно знала, что Тим предпочитает убивать нелюдей, а не работать с ними. Он не верил в то, что нелюдям можно доверять, а однажды, после того как изрядно перебрал и вовсе заявил, что наши власти продали душу дьяволу и скоро грядёт судный день.
Мне оставалось скромно помалкивать и иногда даже соглашаться. Причиняло ли мне это боль? Нет. Я привыкла к тому, что ко мне относились и хуже. Так как я легко могла сойти за человека, мне не составляло большого труда играть эту роль до конца. Конечно, кое-кто там «наверху» знал обо мне часть правды и, собственно, поэтому и послали работать именно на этот участок, но большинство сослуживцев считало меня пустышкой и балластом для Тима.
Отчёт от судмедэкспертов пришёл довольно быстро. Оказывается, у жертвы растворили и высосали кости. Как такое было возможно, могли пояснить только в университете ксенобиологии при министерстве обороны, куда они сразу же послали срочный запрос. Но главным было то, что личность жертвы судмедэкспертиза всё же установила и мы могли продолжать расследование.
— Вот чертовщина! — зло проворчал себе под нос Тим. — Я знал, что не стоит связываться с этими уродами. Теперь человечество обречено. Они сожрут нас или превратят в себе подобных, третьего не дано…
Слушая недовольное бурчание Тима, я не могла ничего противопоставить. По большому счёту он был прав, и многие нелюди паразитировали на человечестве. У кого-то может, и была своя мораль и ограничения, но для большинства, люди служили только пищей и расходным материалом. Пожадничать им мешало лишь хрупкое положение человечества в Совете и политическая неприкосновенность, которую та обеспечивала.
Я рассуждаю об этом так, потому что и сама нахожусь не в слишком завидном положении. Получив это тело, я решила служить людям, несмотря на то, лишилась многого, чем обладала ранее. Всё что осталось у меня — способность манипулировать энергиями, чтобы насытить свою сущность и лишь немного обострённое восприятие. И даже если это тело погибнет, я больше не смогу стать прежней.
Задумавшись, я пропустила мимо ушей слова Тима.
— Я спрашивал — перекусить не хочешь? — повторил он.
— Нет, спасибо, — откликнулась я.
Меня ещё долго не отпустит запах с места преступления и проглотить хоть кусочек, вряд ли получится. Оставшись сидеть в машине, я делала вид, что ушла с головой в отчёт, но на самом деле свивала незримые для людей энергетические жгуты для высасывания энергии из пространства.
Конечно, этого хватит ненадолго, потому что тело нуждается в нормальной пище, но всё же лучше, чем совсем ничего.
***
Имя и изображение жертвы значительно облегчило дело, и мы с лёгкостью нашли место, где она проживала и работала. Жила девушка не одна, а вместе с некой Джанин, которая считалась не только напарницей, но и по совместительству лучшей подругой.
— Лиззи хотела прекратить это занятие — рассказывала Джанин, промокнув уголки глаз одноразовой салфеткой, — У неё ведь жених появился… красивый, высокий, богатый, — при этих словах глаза девушки по-особенному заблестели. — Кажется он торговец или космолётчик.
— Или контрабандист, — хмыкнул Тим.
Девушка смутилась и пролепетала:
— Я видела его со стороны. Очень милый парень…
— Это не важно. Лучше расскажи о том, что было странного в их отношениях, — попросила я. — Может, ссорились или ещё что?
— Нет, что вы? Они очень хорошо ладили, и он даже подарил ей птичку…
— Птичку, — не выдержал Тим и засмеялся. — Признак настоящих отношений — подарить птичку.
— Вы ничего не понимаете! Это была непростая птичка, а очень редкий экземпляр. Она с другой планеты.
У напарника резко пропало желание смеяться.
— Где она теперь? — спросил он помрачнев.
— Не знаю, — промямлила Джанин. — Кажется, пропала.
Тим выругался.
— Вы думаете, её убили из-за подарков Криса?
— Как бы ни хуже… — пробормотал напарник.
— Подождите, кажется, у меня сохранилась фотография. На ней Лиззи, Кристиан и та самая птичка.
На фото была изображена молодая девушка и парень, обнимающий ту за плечи. А в руках девушка держала ту саму пресловутую «птичку».
Существо было размером с крупную ворону. Полностью белое и в самом деле похожее на птицу, оно словно состояло из пластинчатых костей. Только глаз «птицы» сиял сапфиром, а костяные лучики крыльев соединялись непрозрачной белой кожей и искрились по краю брильянтовым блеском.
Существо оказалось очень красивым, но отчего-то, глядя на него, я чувствовала, как бегут по спине мурашки.
Чудилось в нем что-то жутко знакомое, но что именно я сказать не могла. Одно я знала точно — нужно найти эту «птичку» и мы найдём причину смерти девушки.
Пискнул коммуникатор. Пришёл отчёт от ксенобиологов. Они не нашли аналогичного по составу энзима, которым были растворены кости Лиз.
— Пошли, Альга. На сегодня это всё, — произнёс Тим устало и я его понимала. Ему ещё вчера нужно было попасть домой к семье, а не шляться чуть свет по борделям.
Небо стремительно темнело, но на смену естественному свету пришли яркие неоновые лампы вывесок, приглашающих зайти на огонёк неслучайных путников. Но мы отправились по домам, оставляя их позади.
Всё это время, я ощущала, как будто за нами кто-то следит, тщётно пытаясь переубедить себя в разыгравшемся воображении.
Я обитала в крупном жилом комплексе, но решила не заезжать туда сразу, а вместо этого попросила Тима притормозить у парка и сняла с крыши автомобиля свой планограв.
Оставшись в одиночестве, я поставила ноги на доску и активировала её простой командой через коммуникатор. Доска отозвалась еле слышным гудением и приподнялась над землёй. Парение в воздухе воскрешало во мне давно забытые чувства, связанные с настоящим полётом, но однако, это не дало мне забыться, а напротив помогло осознать, что ощущение чужого присутствия исчезло… а точнее, оно пропало как только уехал Тим.
Опомнившись, я сорвалась с места и сразу понеслась к дому напарника. Не знаю, где могла спрятаться эта костяная тварь, но сейчас я должна была как можно быстрее оказаться рядом с Тимом. Это было больше, чем ответственность напарника. Я знала, что он ненавидел нелюдей всей душой и знаю, что был по-своему прав, но всё же надеялась на то, что мне удастся хоть чуточку изменить его точку зрения хотя бы в отношение себя.
Набирать скорость на планограве было смертельно опасной затеей, но мне не оставалось ничего другого.
Прибыв к дому напарника, я обнаружила, что машина уже загнана в гараж, но створка ворот ещё не была опущена, и внутри горел свет. Наверное, Тим проверяет машину.
Сердце в груди больно зашлось в дурном предчувствии, и я рванулась к гаражу, уже рядом спрыгивая с планограва.
— Тим! — прокричала я, но ответом мне была тишина.
Вдруг из дома послышался страшный грохот, и я побежала к двери, ведущей из гаража в дом. Только сейчас я увидела, что она сорвана и болтается на одной петле. Держа наготове табельное оружие, я осторожно вошла в дом, быстро определяя, откуда доносятся звуки. Судя по звукам, кто-то или что-то ломало дверь на втором этаже дома.