Мимо меня тенью прошуршал некромант, и я точно знала, куда он направляется. На нижнем уровне у него имелась целая лаборатория, на дверях которой красовалась незабвенная табличка с надписью: „Демонам вход воспрещен“. Но это было скорее издевательством над моим любопытством и лишнее напоминание о том, где моё место, поскольку двери надёжно заперты магией.
— Алечка! — вампирша появилась из темноты внезапно, словно призрак и заключила меня в свои крепкие объятия. Аромат лаванды с лёгкой примесью розы, окутал меня ненавязчивым облачком и эмоции приёмной матери хлынули на меня тёплыми волнами.
Лёгкая тревога, нежность, грусть и настоящая материнская любовь.
Эта женщина действительно беззаветно любила меня как собственную дочь. И она была первой кому я поверила.
И именно ей хотелось открыться, рассказав всё без единой утайки.
— Я так скучала, мама… и мне столько всего нужно рассказать.
— Да, пойдём на кухню, ты, наверное голодна, — тихо произнесла она выпуская из своих объятий. И прежде чем она отвернулась, я заметила, как потемнел её взгляд, и ощутила лёгкое касание к собственному разуму.
„Говори, моя милая, говори, я слушаю“, — прозвучало уже в моей голове.
Я улыбнулась, посылая матери волну благодарности, и направилась следом за ней по узкому коридору к лестнице, ведущей на кухню.
И пусть к услугам древних были самые современные технологии и способы отслеживания, даже они не могли посягнуть на мысли сильных духом.
========== Глава 14. От бара до кладбища ==========
Чем отличался этот город от всех прочих? Наверное, легко предположить, что место, которое сделали центром своего обитания вампиры, оживал только к закату.
Нет, конечно, как уже можно было убедиться — вампиры не сгорали в прямых солнечных лучах. По большому счёту, обычному человеку, их вообще трудно отличить от других людей. Но, тем не менее, светочувствительность, является слабостью для большинства представителей вампирского рода.
Причём у каждого вампира отношение с солнцем индивидуальное. У кого-то просто от слишком яркого света болят глаза, как у Марьяны, а кто-то становился «варёным» от пятиминутной прогулки под пялящим светилом.
Некоторые уникумы, особенно практикующие стихийную магию, любят под солнцем загорать. Но те, кого можно отнести к разряду магов, всегда отличались и среди людей, так что можно даже не заострять на них внимания.
Ну, а вообще преимущественно вампиры «совы» и в дневное время суток (особенно в первую половину дня) привыкли спать. Тут даже занятия в школах начинаются далеко за полдень.
Но по-настоящему город оживает, когда солнце заходит за горизонт. Так что речи о том, чтобы «погулять в одиночестве в темноте» как я люблю, и быть не может.
Вот и сейчас, я стояла на пороге особняка Ника, с планогравом за спиной и с тоской поглядывала на курсирующие по дорогам парочки и компании, а также поглядывала на оживлённую дорогу. Прежде было тише.
Вдруг за спиной хлопнула дверь и у меня практически над самым ухом поинтересовались:
— Передумала на счёт прогулки?
Если честно, я хотела развеяться и подумать в одиночестве. А сейчас да, действительно, весь настрой испарялся с каждой проведённой на крыльце секундой.
— Город ширится, — грустно заметила я.
Некромант спустился по лестнице и задумчиво на меня посмотрел.
— Может всё-таки в бар? — поинтересовался он, проигнорировав моё замечание.
Я воззрилась на него, будто мне вместо прогулки до ближайшего бара предлагалось пойти в монастырь. И чего вообще он до меня первый докапывается? Ему не положено себя так вести со мной, «дурной иномирной хренью». Он должен по-прежнему меня избегать и всячески презирать, грозя развоплотить.
А так — непорядок. Подозрительно.
Мне же страшно…
Раньше я всегда первая ему пакостила и чувствовала себя в полном праве. Ну да, демон же я, а он — мерзкий некромант, посмевший вообще не в свою сферу деятельности залезть. А по сему, напакостить ему — дело чести.
На миг в льдистых глазах промелькнуло странное глумливое выражение, а губы разъехались в ядовитой ухмылочке.
И прежде чем я успела среагировать, моё плечо обожгла активированная магическая печать, которая полностью меня парализовала. А этот тип со словами «статуе статуево» сграбастал меня и, перекинув через плечо, уверенно зашагал к своему трейсару.
Обезвредил некромант меня качественно, а потому я даже не могла крыльями пошевелить, не то что физическим телом. Оставалось мысленно его ругать, самыми последними словами, которых я нахваталась в большом городе. Но ему случать быстро надоело, и вскоре Хартэм блокировался и от этого.
Только усадив меня на переднее пассажирское сиденье, он позволил мне говорить.
— Ты и в самом деле намерился тащить меня в бар? — хмуро поинтересовалась я. — Зачем?
Некромант одарил меня очень серьёзным продолжительным взглядом, только после чего сказал:
— Я решил сделать тебе подарок, Аля. Но перед этим мы заедем в бар. Это нужно, разумеется, не тебе, а мне. Иначе, боюсь, так и не смогу решиться. Пожалуйста, не задавай лишних вопросов, просто едем со мной…
Я кивнула и всё-таки осторожно произнесла.
— А если ты так не уверен в том, что собираешься делать, то потом пожалеешь же, нет?
— Возможно. Сейчас я не должен об этом думать, — отрезал он, вновь становясь каким-то жёстким и злым.
Он вывел трейсар на ночной городской проспект, а мне вдруг подумалось о том, что ведь я совсем не знаю Хартэма. Вот оно прямое этому доказательство. Человек, который откровенно недолюбливал меня, собирался пить в моей компании, а потом ещё и дарить что-то. Надеюсь, это будет не прощальный подарок, который просто разлучит мою сущность с телом?
Я боялась? До жути. Ибо Хартэма никогда таким не видела.
Мы подъехали к скромному заведению, располагающемуся в полуподвальном помещении, и некромант кивнул мне, предлагая следовать за ним. И хотя он снял с меня паралич, ноги отказывались двигаться.
— Надо же, никогда бы не подумал, что смогу реально напугать демона, — хмыкнул он и подошёл беря под руку. — Идём, Аля. Я не кусаюсь сегодня.
Сдержано улыбнувшись, я всё же потащилась в этот бар. Для обычного человека он мог показаться странным либо принадлежащим одному из готических субкультур. Но на самом деле, всё здесь отвечало нормам, благодаря которым местные жители могли себя чувствовать комфортно. Как и многие заведения в этом городе, бар был оформлен в мягких тёмных тонах, звучала негромкая музыка, и никто не курил. У подавляющего большинства вампиров обострённое по сравнению с человеческим, восприятие.
Посетителей было немного, что меня тоже устраивало. Но вопреки ожиданию мы сели не за столик, а на высоки стулья возле барной стойки.
— К сожалению, у них нет молока, — проговорил Хартэм. — Будешь фруктовый коктейль?
Я кивнула, невольно поразившись.
— Удивительно. Ты помнишь о том, что я люблю.
— Пока ты была в поле моего зрения, я много наблюдал за тобой.
Мои глаза против воли сделались круглыми от изумления. Хартэм и «много наблюдал»? Да он избегал меня, сколько я себя помню.
— Не удивляйся, я и в самом деле за тобой следил. Просто у меня есть способы делать это незаметно.
Мне хотелось ляпнуть, что он трёхсотлетний извращенец, но происходящее действо полностью завладело моим вниманием и лишило дара речи.
Некромант просто и беззаботно отхлебнул из высокого бокала коктейль и задумчиво постучал по стеклу. Напиток принялся менять цвет, сначала став прозрачным словно вода, затем тёмно-синим и густым, как чернила, а уж после и вовсе стал походить на кровь.
Я наблюдала за этим позёрством с огромным любопытством, потому как не ощущала абсолютно никаких колебаний силы и не знала, что именно он делает — меняет саму структуру содержимого бокала или просто с иллюзиями развлекается.
— Самое оно, — удовлетворённо хмыкнул некромант, когда его «коктейль» превратился в нечто фиолетово-чёрное с какими-то подозрительными искорками внутри. Отхлебнув, он даже зажмурился, будто испытал неземное блаженство.