Выбрать главу

Себя.

Вот холодно вроде на крыше и впору спуститься вниз, согреваясь горячим чаем или кофе, но мне этого не хочется на самом деле. Я сижу на перилах, балансируя на ветру, свесив ноги вниз и почти не чувствую холодного ветра. Даже дрожь не бьёт.

Со мной уже пытались поговорить опекуны и даже сам Хартэм, но без толку.

Я бы и рада вернуть всё на свои места, но не могу. Не знаю, что поломалось в этом чёртовом теле, но теперь всё совсем не так.

Забавно, наверное, но вот сейчас мне больше всего подходит сравнение с куклой.

— Аля…

Услышав этот голос, я сначала решила, что мне мерещится. Видимо, задремала случайно.

Непривычно горячие руки крепко обняли меня со спины, перетаскивая на более надёжную часть крыши. После этого меня развернули к себе и прижали к крепкой мужской груди, укутывая под куртку.

— Ты как лёд.

Онемевшими пальцами, я стиснула чёрную майку, которая была на мужчине, и подняла свой взгляд вверх. Нет, мне точно это снится. Ведь Хамелеон никогда не появляется средь бела дня в своём истинном облике.

Я редко кого-то о чём-то прошу, но…

— Алекс. Побудь со мной. И пожалуйста, не исчезай ещё немного.

Надежда. Слепая надежда на то, что его образ поможет мне вернуть хоть кусочек себя.

— Хорошо, — кивнул он и поцеловал меня в макушку, на время задержавшись и вдыхая запах моих волос. — Куда бы ты хотела?

Странный вопрос.

Попыталась безразлично пожать плечами, но не вышло. Слишком крепко он меня обнимает.

— Просто побудь рядом, — говорю тихо.

Чувствую, как он кивает. После чего, подхватывает меня на руки и несёт к выходу.

Словно замёрзший котёнок утыкаюсь в приятное тепло и вдыхаю знакомый запах. Да, кажется, теперь мне становится теплее. По-настоящему, а не так, как если бы я хотела констатировать этот факт.

Пока я затихла, слегка удивлённая и даже обрадованная тем, что мои чувства ко мне возвращаются, меня благополучно доставили к чёрному трейсару.

— Ну же, отцепись, — попросил Алекс, когда понял, что пальцев я разжимать не хочу. Мне почему-то упорно казалось, что если я это сделаю, он исчезнет. — В салоне тепло и хорошо, — продолжал увещевать он. — Аля…

— А ты не исчезнешь? — осторожно спросила я, опасливо отстраняясь.

— Нет.

В конце концов, я сдалась и вскоре действительно сидела на пассажирском сиденье трейсара, прикасаясь к мягкому и тёплому пластику, так как будто он был очередным чудом света. Каким? Да кто знает, сколько их там теперь. Неважно.

— Чем ты занимаешься? — спросил Алекс, занимая своё место рядом со мной и закрывая двери. Салон тут же заполнился теплым ветром от кондиционера.

— Трогаю трейсар, — сообщила я очевидное, совершенно не понимая, чего он на меня так уставился.

Но больше не говоря не слова, он активировал трейсар и он сорвался с места, унося нас от главного проспекта к окраинам города.

Не знаю, о чём он думал, пока мы ехали, но судя по его напряжённому лицу и странным взглядам, что-то произошло. Меня это пока не слишком интересовало. Куда приятнее чувствовать, как из тела уходит холод, и занемевшие конечности постепенно становятся подвижными.

Но я ещё не успела толком согреться, когда трейсар остановился у небольшой гостиницы и, сменив облик на человеческий, Алекс снова вынес меня на холод.

Я вздрогнула от внезапно холодного порыва ветра.

— Ничего, сейчас станет гораздо теплее. Обещаю, — прошептал он тихо, пока я продолжала прижиматься к нему.

В маленьком уютном номере действительно намного теплее и забавнее.

Самый разыскиваемый преступник вселенной снимал с меня ботинки и заботливо укутывал ноги, чтобы потом пристроиться рядом и сгрести меня в охапку, так бережно и трогательно отогревая кончики моих пальцев на руках.

Вспомнить бы мне свою одержимость погоней за ним в красках. Жаль сейчас не получается.

— Мне рассказали о том, что с тобой случилось, — вдруг проговорил он, не поднимая глаз. — Не нужно было мне оставлять тебя там… — он внезапно выпустил мои руки и ударил кулаком в стену, воскликнув: — Ничего не понимаю! Ты жива, рядом, но будто и не ты вовсе! И самое отвратительное в этом то, что я не знаю, как это исправить…

Он прикрыл глаза, глубоко и часто дыша. Ну и ну, а Хамелеона не узнать. И честно признать, мне кажется, что мне тоже не нравится он такой.

— Видимо, для полного восстановления мне нужен был кто-то иной, а не некромант и страж мёртвых, — спокойно заметила я. — Теперь я свободна, как сказали они.

— Прибил бы обоих, — признался Хамелеон, склоняясь надо мной, чтобы снять курточку и обнажить плечо.

Видимое проявление печати по-прежнему было там. Искривлённое и изломанное, представляющее собой странную картину, напоминающую разбитый витраж из воспалённой кожи и бесполезных теперь чёрных символов. Когда по ним пробежали длинные тонкие пальцы, я ощутила лишь лёгкий холод.

Это конец. Хартэм больше не имеет надо мной власти. Но и я не могу пользоваться своими способностями и крыльев не чувствую. Смогу ли сделать это снова?

Вдруг внутри, где-то в районе солнечного сплетения стало очень больно. Как будто тяжёлый свинцовый шар раскалялся внутри, обращаясь во что-то живое.

Потерять крылья повторно. А не слишком ли это?

Слёзы сами брызнули из глаз. Настолько сильно во мне двумя змеями сплелись в единый клубок боль и ярость. И разбить их не представлялось возможным.

Алекс крепко схватил меня за плечи и ощутимо встряхнул.

— Ну, хватит уже изображать из себя тряпку! Где та вздорная и самоуверенная полицейская выскочка, которую я знал?

Я резко вскинулась и, не отнимая руки от солнечного сплетения, вперила тяжёлый взгляд от своего не в меру обнаглевшего злодея.

— Слабачка! Да мне стыдно должно быть…

Клянусь, рука сама по себе сжалась в кулак и просто полетела туда, откуда доносилось больше всего крика.

— Чего там тебе стыдно? — прошипела я, поднимаясь и чувствуя, как ярость всё же берёт вверх.

— Слабо, — хмыкнул мой визави, немного отодвигаясь от меня с опасной траектории и потирая челюсть.

— Ах, слабо? — поинтересовалась я елейным голоском.

А перед глазами вдруг пронеслось всё то, что мне довелось пережить давеча — бросание меня в одиночестве (читать — некроманту на эксперименты), визит в моём облике на мою же помолвку. И без разницы, что я туда сама не хотела! Просто он теперь права не имеет мне тут высказывать, что я какая-то не такая…

Он совершенно не ожидал того, что я прыгну и нанесу целую серию ударов и поэтому лишь успел слегка блокировать их руками.

— А так тоже слабо?! — кричала я, когда в ход пошли уже колени.

Не выдержав таких издевательств над собой, кровать под нами рухнула. Но нас это не остановило и маленький, прежде уютный номер гостиницы постепенно превращался в место, где как минимум взорвалась граната.

От того, что этот гад надо мной глумливо ржал и временами стёбся хотелось врезать ему ещё сильнее, но на пути всё время что-то встречалось. В итоге помимо взаимных обвинений по комнате летали различные предметы, осколки от предметов и некоторые не в меру прыгучие демоны.

Когда случайно включилась чудом уцелевшая настенная панель, где как по заказу показывали «мою» помолвку, я что есть силы, запустила в Хамелеона первым попавшим под руку предметом, которым оказался тяжёлый раритетный торшер.

Хм, рановато я лишилась такого мощного оружия, подумалось мне, когда панель осыпалась искрами и погасла.

— Сучка, наглая! — сама не знаю, зачем сказала, но самодовольство моего отражения в эфире меня жутко взбесило.

— А, тебя так бесит, что я принимаю твой облик? — поинтересовался Хамелеон, снова сделав это и приближаясь ко мне сильно вихляя бёдрами.

Да я сроду никогда так не ходила! Если он изображал тоже самое на помолвке, чувствую, моя репутация скатилась под плинтус и там же тихо и безвозвратно скончалась.