Наташа, раскрасневшаяся после бани и пива, так сказать, с раскрытыми чакрами, сидела на стульчике под деревом, грызла орешки и посасывала пенный напиток дальше. Ее историк не напрягал, судя по всему. Зато у меня начал дергаться глаз.
– Слушай, мы не взяли соус, – сказала Наташа.
– Так поешь, ничего страшного, – ответила я, подсаживаясь к ней, но историк не отступал, рванул за мной с кривоногим стулом из домика.
– Пойдемте за соусом, купим, тут магазинчик есть на въезде, там должен быть соус, – предложил кандидат исторических наук. Я скосила глаза на подругу. Та явно никуда не собиралась.
– Иди, иди, – толкнула она меня в бок.
– Пойдемте вместе, Диана. Я только кошелек возьму! – подскочил историк.
– Как его зовут а? – спросила я шепотом подругу, разглядывая спину историка, продирающегося сквозь кусты к своему домику.
– Понятия не имею, спроси у него…
К нам подошел Винни.
– Слушай, а как зовут твоего друга? – спросила я. Клянусь я ждала в ответ услышать Аристарх или Юлиан, но банальный Коля не входил ни в какие ворота. А он был именно Коля. При этом мы так и не узнали имени самого Винни.
Вскоре мы с Колей вышагивали по лесной тропе к магазину, он усердно жестикулировал руками, даже чуть не дал мне в нос, когда объяснял политические ошибки последнего Романова. А я думала про Семена. Телефон в кармане молчал, настроение было не самым лучшим, мягко говоря.
– Вот и пришли! – выдал Николай, открывая передо мной дверь обычного зарешеченного ларька, каких полно в старых районах города. Меня всегда поражало наличие пирожных в подобных магазинах, ни холодильника, никаких условий хранения. Стоят в коробе на прилавке, тихо таят и обзаводятся бактериями. И кто-то же их покупает.
Я печально посмотрела на скособоченную пироженку с заварным кремом.
– Хочешь? – подскочил Николай.
– Нет, – мотнула я головой, – какой у вас есть соус к шашлыку?
Соус оказался только а-ля кетчуп, ну и ладно. Я выжидательно уставилась на Николая. А он на меня. Возникал вопрос – кто будет платить? Кетчуп стоил семьдесят рублей.
Тактичная леди во мне, взявшаяся неизвестно откуда, исчезла, как по щелчку пальцев. И я спросила:
– Ты заплатишь или нет?
Он достал кошелек, развернул его так, будто курицу разделывал, чтоб мне было видно все внутренности и показал пустое кошелечное брюхо с синей бумажкой номиналом в пятьдесят рублей. В моей голове тут же возник вопрос, который и был озвучен:
– Слушай, мне вот просто интересно, на кой хрен ты бегал за кошельком?
– Ну…я не думал, что соус стоит больше пятидесяти. А больше у меня нет.
– Класс… А на бензин у вас деньги есть? Ну, на всякий случай, а то придется домой пешком идти…
– Да! Мы заправили полный бак! – гордо ответил он.
– Прекрасно!
Я достала сотню, купила кетчуп и пошла обратно, думая, что происходит с мужским полом? Куда делись мужики, рыцари, джентльмены? Почему вокруг бабоподобные существа в узких штаниках, очень «щедрые», не готовые на подвиги?
– Ну так вот, я хотел рассказать о моменте, когда было принято решение расстрелять семью Романовых…
– Значит так! – рявкнула я, – Не хочу показаться меркантильной сучкой, которую не угостили кетчупом, но! Мне уже не хочется говорить об истории, понятно?
– Понятно…, – Николай плелся рядом, всем своим видом вызывая жалость, я даже пожалела о своей грубости, как он сказал, – а может о современной России тебе будет более интересно?!
Я думала всеку ему с разворота, правда. Вбивая мифические гвозди в землю, я притопала к нашему домику. Наташа уплетала мясо, Винни молчаливо ел рядом, периодически, постреливая в ее сторону глазками.
– Так, дайте мне пива, – скомандовала я. Историк услужливо ломанулся вперед, но я его опередила, – или нет, я сама…
Выпила залпом стаканчик.
– Ты чего? – спросила Наташа, раскрыв рот.
У Николая зазвонил мобильник, он отошел в сторону, Винни подошел к мангалу и стал засыпать угли.
– Если еще раз ты оставишь меня наедине с этим…мужчиной, я просто скажу, чтоб они валил отсюда, поняла?
– Что случилось?! – подпрыгнула Наташа на стуле.
– А чего ты так оживилась то? Не радуйся сильно, никто не приставал…
– А-а-а, – она откусила еще кусочек мяса, – а что тогда?
– Скажи ему, что тебе нравится Петр Первый и…
– Да пошла ты, – фыркнула она, – он весь мозг вынесет потом, я лучше поем молча.