— Что за приспособления? — я насторожился ещё, когда Хуссейн упомянул Беруни.
— Вряд ли вы поймёте. Это мастерская по выжимке масла, — немного снисходительно ответил араб.
А у меня уже всё решено. Отпускать такого специалиста никто не собирается. Здесь я уже собрал небольшую компанию мастеров и знающих людей. Тот же Али Газневи, обучавший меня фарси, вообще-то, бывший чиновник и весьма грамотный человек. Пусть из-за низкого происхождения, не достигший особых высот. Что касается сирийца, то у меня появилось желание пошутить и заодно окончательно его проверить.
— Куда уж там грязному кочевнику, — произношу по-гречески, который учёный из Алеппо просто обязан знать, — Земля круглая, она вращается вокруг солнца, а ещё у неё есть тяготение, о котором тоже писал Беруни.
Если бы с Хуссейном заговорил стол или дерево, то он бы удивился меньше. Это хорошо, что дядя в обморок не упал.
— Но как? — только и смог вымолвить он тоже по-гречески.
— Какие науки ты преподавал и что вообще умеешь? Ну, кроме знаний астрономии, — продолжаю расспрашивать товарища, игнорируя его вопрос.
— Я механикус, разбираюсь в математике, геометрии, алхимии и философии. Если брать умения, то могу построить арбу или повозку, водяное колесо для кузницы или жатки, думаю, справлюсь с мельницей. Ещё разбираюсь в различных смазках для приспособлений. О, забыл. Уже в Самарканде я изучил производство когоза, — видя моё непонимание, Хуссейн пояснил, — Папируса, изготавливаемого из коры тутового дерева. Ещё…
— Стоп! Ты принят! — произношу излишне громко и эмоционально, отчего встрепенулись соратники.
Да я чуть чаем не подавился, когда осознал последние слова араба. Это же бумага! Сегодня мне явно благоволит мать-волчица или сам Тенгри! Как только я подумал об этом, я сразу почувствовал присутствие своей хранительницы. Она явно радовалась вместе со мной. Давненько волчица не проявляла себя. Обстановка за столом тем временим поменялась.
Греческий мои соратники не понимали, но изменения интонации почувствовали и сразу насторожились, будто дикие звери. А учёный явно перепугался. Это я привык к парням и воспринимаю их как обычных людей. Но для окружающих мы выглядим степными дикарями, вооружёнными до зубов, в хороших доспехах и бросающих на окружающих не самые добрые взгляды. От кочевника равнинные жители не ждут ничего хорошего. Понятно, что только я весь такой интеллигентный и мирный. Ха-ха!
— Ашур, — зову лекаря, сидевшего на соседней тахте с воинами попроще, — Доверяю тебе уважаемого Гуссейна Гуслия. Накорми его, обеспечь ночлегом и договорись с Бураном, чтобы он выделил человеку достойное место на арбе. Или мула купите у местных. Если нужна одежда или ещё какие мелочи, то тоже скажи обознику.
Араб кивнул и тут же махнул рукой подзывая служку.
— Простите, великий воин, — произнёс Хуссейн, как только немного пришёл в себя, — Но я должен купцу Джаффару. И если вас интересуют учёные люди, то прошу вас помочь одному человеку. Вместе со мной под Мервом прятался замечательный человек, он из Бухары. Это отличный врачеватель и травник. Его зовут Абу Наср Аль-Бухари и ещё он знаток философии, геометрии и алхимии. Но лекарь не бросит просто так своих людей и у него два маленьких ребёнка. Можно ли как-то помочь небольшой общине? А я уговорю своего друга на переезд.
Сегодня просто праздник какой-то! Попробуйте, найдите в этом времени грамотных и действительно толковых людей. Нет, в столицах мощных государств и признанных научных центрах они есть. Как оказалось, в разорённом Хорезме их тоже хватает. А значит, надо брать. Тем более что товарищ умеет делать бумагу! Да я его в клетку посажу, золотую, конечно, но никуда не отпущу. Но и хороший врач тоже нужен. Наш Ашур вынужден до многих вещей доходить сам. С моей помощью, естественно. Только если найти хорошего теоретика, то процесс пойдёт гораздо быстрее. Медицина нам необходима как воздух. Народ мрёт со страшной силой, а мне надо монголов побеждать.