Вернемся к событиям в Иране. Согласно несторианскому жизнеописанию мар Ябалахи, вышел указ, обязывающий несториан носить пояса и выплачивать специальный налог. «Арабы не прекращали зла и досаждали христианам, как они это делали во все времена. Один из них, по имени Насреддин, стал господином дивана; он получил приказ царя, чтобы христиане платили гезиту{41} и, когда ходят по улицам, носили бы кушаки{42}. И это зло было тяжелее всех других зол. Многие были убиты в городе мира (Багдаде). С них требовали безжалостно гезиту, то есть подушную подать, и заставляли перепоясываться поясами. Если говорить правду, это была не подать, но полное ограбление. Когда они (христиане) ходили по улицам и у домов, их оскорбляли, над ними смеялись и издевались, говоря: "Смотрите, на что вы похожи с этими кушаками, о несчастные?!" И не было ни одного оскорбления, которого они не нанесли бы им, пока Бог не сжалился над ними, не облегчил им всякую тяготу и не удалил от них испытания, которые постигли их со всех сторон» (История мар Ябалахи, с. 114). На исходе монгольского владычества в мусульманской Персии несториане получили роль, сходную с ролью евреев в католической Европе.
Свидетельство несторианского историка показывает, как на деле выглядело провозглашение ислама государственной религией. В исламских странах подушная подать — джизъя — взималась только с немусульман, а именно с христиан, иудеев, зороастрийцев и индуистов{43}. В XIII столетии монгольское завоевание, поставившее на место мусульманского права «Великую Ясу» Чингис-хана, резко нарушило этот порядок: монголы отменили налог на иноверцев в мусульманских странах. За развитием темы проследил И. П. Петрушевский:
«После монгольского завоевания при ханах-язычниках взимание джизьи прекратилось, вместо того стали взимать поголовную подать (купчур, сар-шумар) со всех ра'ийатов вообще, независимо от религии. После принятия ильханской фамилией ислама при Газан-хане взимание джизьи с иноверцев было восстановлено (1295 г.). Но Газан-хан, хотя и ревностный мусульманин, нуждался в поддержке христианских (армянских и грузинских) феодалов, поскольку их ополчения оказывали большую помощь Хулагуидам в войне с мамлюками Египта за обладание Сирией и Палестиной. Да и среди самой монгольской знати влияние христианского элемента (Иринчин{44} и другие эмиры монгольского племени кераитов, как известно, исповедовавшего христианство несторианского толка еще с начала XI в.) при дворе ильхана было еще значительно. Видимо, в связи с этим джизья была вскоре снова отменена Газан-ханом (март 1296 г.) после ходатайства несторианского патриарха мар Ябалаха III. Но при Олджэйту-хане джизья была еще раз восстановлена (1306 г.), на это раз уже окончательно{45}. После подавления восстания эмиров Курмиши, Иринчина и других (1319 г.), в котором приняли участие кераитские эмиры, христианский элемент в среде монгольской знати утратил всякое значение, и об отмене джизьи уже не могло быть и речи»[69].
Увлеченный победой шариата Рашид-ад-дин в одном из писем утверждает труднообъяснимые вещи, мол, и Венеция стала платить джизью ильханам: «Все садры и знать европейских полуостровов, таких, как Стамбул, Бундук (Венеция) и другие, вносят харадж и джизию подобно тому, как они давали [их] халифам Аббасидам — Харун ар-Рашиду, Мамуну, Му'тасиму, Васику и Мутаваккилю, и установили, что каждый год без задержки и промедления они посылают харадж и джизью в столицу Тебриз» (Рашид-ад-дин. Переписка. № 34).
69