Ханаанский блюз (СИ)

— У тебя было прекрасное выступление. Ты, должно быть, хорошо к нему готовился?

— Да — признался я.

— Волновался? — спросил он. Голос его был очень спокойным.

— Немного — ответил я осторожно.

— У тебя есть или нету боязни публики? — спросил он напрямую.

— Была, но сейчас мне уже лучше — сказал я почти что правду. Прозвучало, правда, немного глупо.

— Интересно — сказал он — потому что по твоему выступлению я бы не сказал, что ты когда-либо этим страдал.

— Значит, я хорошо подготовился — пожал я плечами.

— Или врал мне все это время — ответил он.

— Зачем мне врать о таком? — спросил я, решив держаться до последнего.

— Не знаю. Может, ты сам мне это скажешь?

Я покачал головой.

— Я не люблю общество людей, но не боюсь выступать перед публикой. Вот и все.

Он постукивал по столу пальцами, что-то обдумывая.

— Каково тебе было в армии? Дори сильно тебя третировал?

— Было терпимо — сказал я, мысленно закатив глаза. Мы вернулись к теме армии. Прелестно.

— За что ты получал знаки отличия? Я видел у тебя в послужном списке в резюме даже медаль «за отвагу», такое не дают за красивые глаза.

— За отвагу — процедил я сквозь зубы.

— Значит, Дори лгал?

Я не ответил.

— В каких вы были отношениях в армии? — спросил Гай напряжённым голосом.

— Зачем тебе это знать? — спросил я

— Потому что если между вами что-то было, то я хочу это знать! — рявкнул он.

Я буквально онемел.

Так он думал, что мы с его братом были во время службы любовниками? А теперь, получается, тот держит на меня злобу и из ревности не даёт прохода на работе?

Я сжал зубы, чтобы не рассмеяться.

Это было прекрасным решением.

Пусть думает, что я все это время прикрывал Дори, чтобы скрыть роман, которого не было. Брр, меня чуть не передёрнуло даже от мысли о таком.

— Давай не будем говорить про это — сказал я, старательно пряча глаза.

— Почему же? — спросил он притихшим голосом.

— Что было, то было. Как видишь, мы с ним не горим желанием общаться. Если тебе это мешает из-за того, что он твой брат, то я могу постараться поддерживать с ним более спокойные отношения.

— Не надо — сказал он резко, а я подивился, как ревность может затмить глаза даже бывшему солдату разведвойск. Если бы не это, то он давно бы нас раскусил — в этом я был уверен. Хотя бы потому, что не вложил бы мне в руки такую удобную причину наших с Дори трений.

— Как хочешь — ответил я.

— Так что у тебя было с ним? — спросил он, и я понял, что рано расслабился. Надо было соврать что-то правдоподобное, но без лишних подробностей.

— Было что-то… ну, ты понимаешь. Всего пару недель. Потом я понял, что ничего из этого не выйдет. Он мне этого не простил, как видишь — сказал я, молясь, чтобы Гай не позвал брата для того, чтобы немедленно сверить факты.

— Ясно — сказал он. Голос его был невеселым — ну что же, хорошо, что я это узнал, хоть и с таким опозданием. Но я не понял ещё кое-чего: почему ты пять лет не работал по специальности? И если у тебя были проблемы… с общением, то от чего?

Я сжал подлокотники кресла. Как же мне надоели эти допросы… Неужели Гай не понимал, что после такого у меня не оставалось никакого желания продолжить вечером то, что было вчера на пикнике?

— Во время одной из операций у меня на глазах погиб соратник — наконец сказал я, мысленно извиняясь перед покойным Томером — я считал себя виновным в его смерти. Не успел его спасти. До сих пор так считаю, но сейчас всё уже не так остро, как тогда. Я не хотел после этого какое-то время выходить на люди, и работал из дома. Как видишь, сейчас все потихоньку налаживается.

Я взглянул на него. Он был сейчас олицетворением вины и сожаления.

— Мне очень жаль — сказал он — прости, что я на тебя так давил со всем этим. Почему ты мне не рассказал раньше?

— Я вообще не хочу об этом разговаривать — ответил я резче, чем собирался. Мне на самом деле уже надоело то, чем мы здесь занимались.

— Извини — сказал он.

— Мне надо идти домой — сказал я — ты не против?

— Да, конечно — ответил он, помедлив. Видно было, что мое желание идёт вразрез с его — он-то предполагал, что, прояснив недопонимания, мы продолжим вечер в более приятной обстановке. Но мне хотелось только одного — пойти домой и не видеть никого, кроме деда.

— Спасибо, и увидимся завтра — сказал я уже помягче. Не хотелось перегибать палку.

— Да. До завтра — он встал, чтобы проводить меня к двери, и, на секунду притянув к себе, коротко поцеловал в висок.

Я не сопротивлялся, даже смог улыбнуться в ответ. Потом вышел и поспешно улизнул, пока он не передумал.

В машине я сразу же вытащил телефон и позвонил Дори. Он ответил после первого же гудка.

— Что? — резко спросил он.

— Можешь говорить?

— Да. Говори.

— Твой брат решил, что в армии у нас был трах — сказал я.

Он секунду помолчал.

— Удобно — наконец, сказал он. Я улыбнулся — значит, он тоже оценил все правильно.

— Мы продержались пару недель, потом я тебя бросил. Теперь ты меня притесняешь из чувства мести — в двух словах обрисовал я нашу легенду.

— Смотри, не проколись — усмехнулся он.

— И ты — пожелал я ему.

— Постараюсь. Кстати, поздравляю, ты отлично выступил.

— Спасибо — пробормотал я. Было странно слышать от него похвалу. Командир Дори Зелиг славился своей скупостью на подобного рода вещи.

Распрощавшись с Дори, я поехал домой. После такого дня мне просто хотелось провести вечер в счастливом ничегонеделании, и я благополучно исполнил свое намерение.

****

Пару дней я ещё злился на Гая, потом раздражение сошло на нет. Он, если подумать, тоже был в своем праве — никому не приятно осознавать, что твои брат и новоиспеченный любовник несколько месяцев подряд водили тебя за нос.

Он не пытался форсировать события, но, почувствовав, что я успокоился, написал мне сообщение, что хотел бы поужинать со мной после работы.

Я не отказался, и дождавшись его вечером после работы на стоянке, сел к нему в машину.

Мы поехали в какой-то пафосный шеф-ресторан, где он угостил меня ужином, который я сам никогда себе не позволил бы.

— Я на самом деле хотел бы перед тобой извиниться — сказал он после того, как нам принесли десерт — я прижал Дори к стенке после нашего разговора, он признался, что ты был одним из лучших его солдат.

Я не ответил. В свете событий пятилетней давности, мне было плевать на то, каким я считался солдатом. В конечном счёте, это не привело ни к чему хорошему.

Вдобавок, то, что Гай сразу после нашей беседы пошел к Дори, опять вывело меня из себя. Только мое хваленое терпение не дало мне высказать ему сейчас свое недовольство.

Я отодвинул в сторону тарелку с чизкейком. Не люблю десерты.

— Послушай — сказал я, стараясь, чтобы мой голос звучал как можно спокойнее и обыденнее — я понимаю твое желание узнать обо мне побольше. Но не всем нравится, когда на них испытывают все средства военной разведки. У каждого из нас есть свое прошлое, и иногда кое-что мы хотели бы хранить при себе. Если ты хочешь, чтобы мы продолжали бы общаться…

Я сделал паузу, не договаривая логичное «не лезь не в свое дело».

Хвала небесам, он понял это и без слов.

— Я не буду — сказал он очень серьезно.

Я улыбнулся и кивнул.

— Что хочешь делать после ужина? — спросил он — поехали ко мне? Или прогуляемся немного?

— Поехали к тебе — сказал я. Прогулка была рискованной тем, что он мог снова начать расспрашивать меня, без всякой задней мысли. И потом — я очень хотел его трахнуть, так, чтобы он забыл обо всем, кроме моего члена в его заднице.