“Разве можно эволюционировать не обладая физическим телом?”
ЮКИ Н.> Коллекторы Рассеянной Информации не имеют иных носителей, кроме самой информации. Они также убеждены в том, что их способность обрабатывать огромные массивы данных будет бесконечно возрастать до наступления тепловой смерти вселенной. Но они ошибались. Поскольку вселенная конечна, то имеются пределы и эволюции, по крайней мере, для разумных сущностей, выживающих за счет информации.
“А что насчет Сузумии?”
ЮКИ Н.> Сузумия Харухи обладает способностью творить огромные массивы данных из ничего. Такой способностью Коллекторы Рассеянной Информации не обладают. Она может порождать информационные потоки, которые человечество даже на протяжении всего своего существования никогда не сможет обработать. Коллектор Рассеянной Информации убежден - анализ способности порождать потоки данных, позволит решить проблему самоэволюции.
На мгновение курсор замер. Наверное Нагато колебалась - какое слово подобрать. Но уже через секунду слова потекли вновь без запинки.
ЮКИ Н.> Готова все поставить на тебя.
“Что поставить на меня?”
ЮКИ Н.> Надеюсь, вы оба все еще можете вернуться в наш мир. Сузумия Харухи - важнейших объект изучения, самое уникальное создание, которое только могло возникнуть во вселенной. Но, кроме этого, мне хочется, чтобы ты тоже вернулся.
Яркость слов начала блекнуть, как будто напряжение в сети падало. Но курсор продолжал печатать слова.
ЮКИ Н.> Давай еще раз сходим с тобой в библиотеку.
Слова становились все более неразличимыми, не помогло даже увеличение до максимума яркости экрана. Последнее, что напечатала Нагато, были два слова.
ЮКИ Н.> спящая красавица
Бррр - от звука раскручивающегося жесткого диска я аж подскочил на месте. Огонек на системном блоке замигал, возникла знакомая заставка загружаемой операционной системы. Шум работающих в компьютере вентиляторов - единственное, что нарушало тишину окружающего мира.
- Что мне делать? Коизуми! Нагато!
Я глубоко вздохнул и с уже без всякой надежды отвернулся к окну.
Голубой свет проникал с той стороны окна.
Сияющий гигант возвышался над школьным двором. Он стоял настолько близко, что казался огромной голубой стеной.
В комнату ворвалась Харухи:
- Кён! Там что-то есть!
Увидев, что сейчас врежется в меня, стоящего у окна, она резко затормозила и встала рядом.
- Что это? Какое огромное! Какое-то чудище? На мираж не похоже, - возбужденно говорила Харухи. Еще недавно переполнявшее ее тоскливое беспокойство теперь испарилось без следа. Глаза девочки сияли. В них - ни малейшего следа страха, только огромный интерес.
- Думаешь, пришелец? А если это сверхоружие, придуманное древними, которое, наконец-то, пробудилось от долгой спячки? Вдруг из-за него мы и не можем отсюда сбежать?
Голубая стена двигалась. Картина гиганта, с легкостью разносящего вдребезги целые небоскребы, встала у меня перед глазами. Я быстро схватил Харуху за руку и потащил прочь из клуба.
- Подожди! Да подожди же, что ты делаешь?!
Мы мчались по коридору, чуть не падая, когда воздух содрогнулся; не раздумывая я толкнул Харухи на пол и прикрыл ее собственным телом. Жуткая тряска прокатилась по клубному пристрою. Что-то ужасно огромное с жутким грохотом печатало шаги по вздрагивающей земле, аж уши закладывало. Я сообразил, что гигант направляется не к пристрою, а к основному зданию школы.
Рывком подняв Харухи, чей рот от потрясения происходящим беззвучно открывался и закрывался, как у золотой рыбки, я опять перешел на бег. Удивительно, но Харухи послушно последовала за мной и тоже побежала.
Мои ладони вспотели. Как и у Харухи.
Пыли в клубном пристрое пока не было. Изо всех сил я мчался к лестничному пролету, словно на буксире таща Сузумию за собой. Грохот от рушащего все подряд гиганта заполнял здание.
Я рванул вниз по лестнице, ладонью ощущая жар разгоряченного бегом тела Харухи. Перебежав через школьный двор, мы миновали склон и помчались к спортплощадке. Здесь я бросил взгляд на Харухи. Может я и ошибаюсь, но на ее лице было написано выражение неизъяснимого восторга. Словно у ребенка, который, проснувшись новогодним утром, обнаружил рядом с кроватью игрушку, о которой мечтал всю свою жизнь.