— Убийство? — Боадицея нахмурила брови и прикусила губу в попытках что-нибудь припомнить. — Так… Менетий был поражён молнией и сброшен в Тартар. Панларей, расхитивший храм Зевса, был им обращен в камень. Кампа он тоже не убил, а поразил молнией и сбросил в Тартар. Нет, я не припомню смерти богов. Полубогов Зевс обычно поражал молнией и убивал, как обычных людей. Своих противников среди богов он в основном поражал молнией и сбрасывал в Тартар.
Даже такая информация дала Хенгу пищу для размышлений. Получалось, что тела «богов» настолько прочные, что они даже не пытаются убить друг друга. Зато они нашли способ избавляться от конкурентов: скинуть в глубокую подземную пропасть, из которой невозможно выбраться, и забыть о них. А ведь те, кого скинули в Тартар, могут быть до сих пор живы и очень злы на Зевса.
Одно можно сказать наверняка — тактика у Зевса давно выработана. Выстрел из тазера, а затем уже разобраться с противником. Если его можно убить — убивает. Если убить сложно — пинком в пропасть.
Отсюда следует, что Тартар находится где-то в Греции и до него можно довольно быстро добраться из одного из городов, в котором может жить Зевс, соответственно, вместе с ним Гера.
Но незнание девушкой мифов о случаях убийства богов не значит, что подобных случаев не было. Афродита и Гефест проговорились о том, что боги тоже умирают, только погибнуть им весьма непросто. У него имелось предложение, что если скинуть такого бессмертного в жерло действующего вулкана, то он там погибнет. Возможно, не сразу, но рано или поздно ресурс нанитов подойдёт к концу. Плюс существуют некий дезинтегратор, которые хотел сделать Гефест для убийства своей нерадивой мамаши.
— Что ты со мной сделаешь? — прервала его размышления взволнованным голосом Боадицея.
— Ты только сейчас решила поинтересоваться своей судьбой?
— Да!
— Даже не знаю, — задумчиво потёр он подбородок.
— Убьёшь меня? Ну конечно! Как может быть иначе? Всем нужна Сила!
— Судишь по себе? — хитро прищурился Хенг. — Не все, знаешь ли, обладают куриными мозгами и в голову только едят. Некоторые ею думают. Если все бессмертные будут при каждой встрече убивать друг друга — нам житья не будет. Как-то же вы в своих храмах жили и друг друга не резали.
— Это другое! — возразила она. — Мы же все… Э-э-э…
— Вы все принадлежите к одной группе, — решил ей помочь Хенг. — Семья, род, клан — как ни назови, суть одна. В группе не принято убивать своих, зато чужих сколько угодно. Так было всегда и будет в будущем. Разве что люди как всегда придумают своей жестокости какое-нибудь красивое оправдание вроде борьбы за правое дело или того, что лишь их раса правильная и выше других. Ты знаешь, что все бессмертные родственники?
— Что? — опешила кельтка. — Ты врёшь! Мы не можем быть родственниками. Ты видел свою рожу? Если нет, то найди реку или отполированный щит и посмотри. Ты желтокожий, чернявый и узкоглазый, а я обладаю благородной белой кожей и красными волосами!
— Тем не менее, это правда. Все мы потомки тех, кого ты называешь богами. Все мы братья и сёстры, кузены и кузины, то есть одна семья. Ты наверняка не знала, что это боги нас специально плодят со смертными женщинами и это они придумали Игру, чтобы удобней было собирать Силу?
— ТЫ ВРЁШЬ!
— Мне об этом поведали Афродита и Гефест. Зачем бы им врать в таких вещах? Проще было ничего не рассказывать. Бурёнка, ты не задумывалась, откуда берутся бессмертные? Почему мы такие, какие есть? Где берёт корни Сила? Почему передача Силы осуществляется в сопровождении молний?
— Так задумали боги.
— Ничего подобного. Они сами в этом слабо понимают, иначе давно взяли бы Силу под контроль.
— Хочешь сказать, что ты знаешь? — скепсис сквозил в каждом её слове.
— Немного понимаю в этом. Когда-то давно в этот мир прилетел, скажем так, бог. Он был отцом первого поколения нынешних богов. И он, в отличие от своих отпрысков, во всей «божественной» инженерии разбирался неплохо.
— Хронос!
— Нет, Буренка, не Хронос. Его звали Брэд. А Хронос, это вроде бы один из бессмертных или богов. В общем, подумай над этим на досуге. О том, что мы воюем с нашими братьями и сёстрами и, по сути, являемся скотиной, которую твои обожаемые боги разводят ради пополнения Силы, которую они со временем понемногу теряют. Негоже так поступать со своими детьми, братьями и сестрами. Вот ты убила бы своих детей? Заставила бы их сражаться на смерть ради того, чтобы в будущем убить сильнейшего из них?
— НЕТ! Но у меня и детей нет. А приёмные дети от мужа… — на её лицо словно накатила тень. — Римляне убили их! Ненавижу римлян! Ты похож на этих собак. Но ты так и не сказал, что со мной сделаешь?