Когда она выдержала экзамен на аттестат зрелости, ее отец хочет в награду подарить ей золотые часы. Но Ханна отвергает часы и напоминает ему об обещании. До начала учебы она идет, в соответствии с желанием родителей, учиться в колониальную школу в Рендсбурге, прямо на берегу канала Кайзера Вильгельма. Врач миссии должен был знать также эту практическую сторону своих заданий.
После разнообразных забавных событий — ей, например, пришлось кормить всевозможный мелкий скот, в том числе, также агрессивных свиней — наконец, на осенних каникулах ее горячее желание осуществляется: учебный курс в школе планеристов в Грунау. На горе Гальгенберг она под руководством Пита фан Хузена впервые взбирается в открытую кабину планера «Grunau 9».
Ханну, с ее ростом всего 1,54 м и весом едва ли 45 кг, крутящиеся вокруг ребята встречают несколькими насмешливыми словами. И при первой попытке все срывается. Сначала она тянет планер слишком круто наверх. Потом, чтобы выровнять его «вознесение», снова слишком круто вниз. Получается совсем не мягкая посадка. Ремни разорваны, но все же, к ее большому счастью, сам планер остался невредимым. Девчонкам лучше всего было бы оставаться за кастрюлями, кричат мальчишки. Это она еще могла перенести. Но взбучка Пита фан Хузена за ее непослушание заставляет ее содрогнуться: «Непригодна к полету, три дня запрета на старт!» До вечера она абсолютно подавлена. Но потом появляется упрямство. Она им еще покажет!
За показавшуюся ей почти бесконечной следующую ночь она почувствует, что главнейшей заповедью полета является следование всем правилам с предельной точностью. Только этому, вошедшему ей в плоть и кровь правилу она, пожалуй, была обязана тому, что она и потом на войне пережила даже самые отчаянные эксперименты. Но сначала должно произойти что-то, чтобы доказало бы разозленному Питу фан Хузену, что для нее полеты — это очень серьезно. В своей комнате она ищет трость, которая может послужить ей рычагом управления. С ее помощью она час за часом разучивает в кровати все необходимые для управления полетом движения, пока не овладеет ими как во сне.
Ее ночные домашние задания оправдываются. Несколько позже слушатели курсов стартуют для сдачи «экзамена A». Полет Ханны становится полным успехом. Проверка предполагает 30 секунд. Она оставалась в воздухе 39 секунд. Ей повезло! Чистая случайность! снова подшучивают мужчины — ее товарищи по школе. Но когда она повторяет полет, насмешка у них проходит. Из 18 мужских глоток звучит «хуа, хуа» — экзамен сдан!
Вольф Хирт, старый планерист, после первоначальной неудачи хотел исключить Ханну из учебного курса. Но теперь он хочет еще раз посмотреть на эту девушку. В награду за удавшийся прямо на его глазах старт он разрешает ей взлететь еще раз с более высокого места. Снова несколько дольше в воздухе! И теперь она под его руководством учится необходимым для сдачи «экзамена B» горизонтальным, крутым полетам и виражам. Вольф Хирт поражен ее способностью к концентрации. Концентрация порождает наилучших летчиков! Но Ханна еще, умалчивает от него, что этим даром она обязана поучениям Лойолы и своим настойчивым ночным упражнениям. Как и ожидалось, она скоро сдает «экзамен C», при котором нужно как минимум пять минут парить над стартовой высотой в восходящем ветре.
Во время одного из ее следующих полетов она остается в воздухе более 20 минут. Чтобы сэкономить время следующему ученику, она, вопреки инструкции, садится на стартовой площадке вместо луга, предназначенного для посадки. И снова следует, на этот раз смешанный с похвалой выговор: «Дисциплина должна быть», говорит Вольф Хирт, слегка дергая Ханну за ухо. Все же, чисто с точки зрения полета, все было сделано безупречно.
Новый самолет, гордость школы, предусмотрен только для Вольфа Хирта и летчиков-инструкторов. Но Ханне как первому ученику, разрешается летать на нем, сколько она захочет. И это целых пять часов! Поздравления и цветы приходят в родительский дом. Ханна полна ликования. Но вечером она находит на кровати письмо своей матери. «Сознаешь ли ты благодарность, что только милость счастья подарила тебе успех?»
Сначала появилось упрямство. Почему «милость счастья», после того, как ей пришлось перенести ветер и дождь, холод и снег? Все же, чем больше размышляет она над строками матери, тем больше познает смысл ее слов. Да, ветер был ее счастьем. И чувство благодарности и скромности присоединяется к оправданной гордости.