Голодный луч играл на переключателях и ручках. .. жевал, рвал, кусал. Ник держал пистолет в правой руке, как сварщик, а левой дергал ручки и рычаги, срывал металлические крышки и рвал провода.
Он работал в тишине, нарушаемой только шипением плавящегося металла и разрывающими звуками результата многомесячных усилий, сведенных на нет его руками. ...и приглушенный грохот взрывчатки высоко над ним: Q-40 начал зачистку.
Он работал судорожно, лихорадочно, направляя луч лазера в самое сердце замысловатой аппаратуры и выгрызая внутренности до тех пор, пока вся комната не воняла и из нее не повалил дым.
Затем послышался другой звук, мягкое шипение, проникавшее сквозь далекий гром и шум, который производил он сам, и которому не место в этой комнате. Он обернулся. †
Опоздание на долю секунды. В стене была дыра, которой раньше не было — скользящая панель, сказал ему разум, когда пистолет дважды щелкнул, одновременно пронзая руку и плечо жгучей болью, — и громоздкая фигура Кратча заполнила пространство. Но Кратч на этом не остановился. Он двигался с невероятной плавностью, и его пистолет стрелял. Луч лазера пронесся мимо него и вонзился в землю. Ник услышал сдержанный смешок Крачча, когда острая боль пронзила его голову, и его окружила красная тьма. Эхо выстрелов отразилось в темных пустотах его разума. После этого была только черная тишина.
Ему было жарко, очень жарко, и он не понимал почему. А кто-то все время кричал «Ха-ха-ха», и он тоже этого не понимал. Он лежал с закрытыми глазами, чувствуя липкий жар, стекающий по его телу, и сухой жар, окружавший его, пытаясь вспомнить, где он был. Он пришел в сознание, когда «Ха-ха-ха» превратилось в бессвязную чепуху, которая превратилась в серию слов, которые были ясными и осмысленными.
— Ты просыпаешься, не так ли? Коварная свинья! У меня твердая рука, не так ли? ха-ха! Я оставляю тебя в живых, чтобы я мог медленно прикончить тебя, понимаешь? Он умрешь от жары, скажут они . Ха, ха, ха! Он умер от жары за вмешательство в дела Кратча. Весь мир был бы в моих руках , весь мир в моих руках , если бы не ты. Пояса смерти и разрушения по всему небосводу, чтобы кромсать каждый космический корабль - русский, американский, весь этот мировой бардак. Восторг, красота! И кто бы знал, что произошло, пока я, Кратч, не рассказал бы это им? Привет? И кроме того, мой дорогой друг, случай искусного шантажа, который напугал бы даже самого Гитлера. Нужны ли мне китайцы? Нужен ли мне Визнер? Только сейчас на грязную работу, а после все было бы мое. Моё! А потом вдруг пришлось прийти тебе и все испортить!
Громкий голос вдруг превратился в злобу. - «Ты должен был все испортить! Открой глаза, свинья. Открывай!' Нога ударила по бессильному телу Ника, тяжесть весом с огромную искусственную ногу. Ник невольно застонал и моргнул, прежде чем смог снова совладать с собой. Искривленное лицо Кратча гигантски возвышалось над ним, заполняя все его поле зрения. И лицо сквозь косматую рыжую бороду улыбалось. — Так ты проснулся? — прорычал низкий голос. 'Отлично. Тогда вы можете наслаждаться нашей маленькой игрой. Это не может быть долго. Но достаточно долго, чтобы вы страдали. Это не то же самое, что наслаждаться, не так ли? Не имеет значения. Я буду наслаждаться этим. А потом я вернусь туда, откуда пришел, и подожду, пока утихнет то маленькое беспокойство, которое ты устроил. И тогда я уйду, чтобы жить, чтобы начать всё сначала. Но ты, ты не будешь жить. Видишь, что я делаю, Бургдорф? Ты видишь это? Смотри!'
Ник посмотрел. Но ему незачем было смотреть. Сначала он это почувствовал, а потом увидел. Тепло опалило его одежду и съело кусок ноги. Дым и вонь горящей пыли поднимались к потолку. И Ульрих Кратч от души рассмеялся. — Как метатель ножей в цирке, — усмехнулся он. — За исключением того, что сейчас я использую твой удобный маленький луч света. Такая прекрасная теплая струя! Он хмыкнул от удовольствия. Луч с шипением прошел по его расставленным ногам, по боку, по плечам, вокруг головы. Он почувствовал запах паленых волос, ощутил жар, лизнувший тело, услышал злобный смешок человека, обезумевшего от неожиданного провала своей работы. — Вот видишь, как твои дела, — хихикнул Кратч. Все ближе и ближе, как в цирке. Но, наконец, есть небольшая разница с метателем ножей. .. Мы должны продолжать играть в эту игру некоторое время, чтобы насладиться ею в полной мере, не так ли? Может, ты скажешь себе, что сможешь убежать от меня. Подумай об этом. Хорошо подумай! Как ты мог убежать от меня? Ник подумал. Пот и кровь капали на пол. Раскаленный бетон рядом с ним шел паром, а от его одежды вились струйки дыма. Кратч наблюдал за ним, пока луч медленно двигался мимо тела Ника. «Не двигайся», — прошипел Кратч с отвратительным ликованием. 'Считай! Скажи себе, что можешь договориться со мной, и я сдамся. Но не двигайся! Потому что тогда не о чем будет договариваться. .. останется только горящая плоть. Сначала рука, потом нога. .. посмотрим что будет дальше. Ха, ха, ха! Я не получал такого удовольствия уже много лет!