— Доброе у тебя сердце, Аксайка. Спасибо. Но нельзя мне бежать.
— Почему? Тебя ж убьют завтра.
— Знаю, сынок. Но если я убегу, убьют детей моих, распнут отчину мою. Имя мое позором покроют. Не хочу этого.
— Но как же мы? Как я?
— Завтра, как увидишь убийц, беги к ханше, там Константин спасается. Молитесь за меня. Великий я грешник, сынок, коли Всевышний допустил меня до этого позора. Может, кровью своей искуплю вины вольные и невольные свои.
— Но ты ж читал только что: кто дал бы мне крылья, как у голубя, я улетел бы и успокоился бы.
— Но так написано в псалме, сынок. Я разумею под этим душу свою, которая завтра голубем отлетит и успокоится.
Они пели с иереем Марком заутреню, когда в кибитку ворвались убийцы — несколько татар и Романец с Иванцом.
— Беги, отче! — крикнул Михаил.
Марк хотел еще раз осенить князя крестом, но его ухватил сзади татарин и кинул к выходу. Там подхватил другой и вытолкал в шею, в спину толчками из кибитки.
Аксайке, пытавшемуся остаться, разбили лицо и вышвырнули вон.
Князя повалили и начали бить пятками, целя в печень.
— Под дых ему, под дых,— храпел Иванец, тоже наскакивая на несчастную жертву.
Стараясь хоть как-то заслониться от сыпавшихся на него ударов, Михаил сжимался, скрючивался. Его хватали за ноги и за колодку на шее, пытаясь растянуть. И опять били.
Потом два дюжих татарина подняли с пола и швырнули Михаила на стену. Стена, представлявшая собой ивовую обрешетку, прикрытую кошмой, проломилась, и князь вывалился наружу. Его ухватили за ноги, втащили внутрь в вежу.
Иванец, вспрыгнув на грудь несчастного, схватил его за уши и стал бить затылком об землю, приговаривая:
— Поскачи, поскачи еси.
— Отринь! — крикнул Романец и выхватил из ножен длинный нож. Иванец отскочил в сторону, а Романец, припав на одно колено возле князя, крякнув, ударил ножом его прямо в сердце.
— Ы-ых.— В последнем вздохе князя почудился убийцам не вскрик боли, а возглас облегчения.
Романец вышел из полуразвалившейся кибитки с окровавленным ножом и направился к торжищу, где, сидя на конях, ждали князь Юрий и Кавгадый. За ним, приотстав, следовал Иванец, отряхивая с рукавов какой-то пух.
— Ну? — уставился на Романца Юрий.
— Готов,— осклабился Романец и показал нож, залитый кровью.
— Убери, дурак,— побледнев, сказал Юрий Данилович, словно провидя собственный конец.
Так 22 ноября 1318 года погиб великий князь русский — Михаил Ярославич Тверской, в муках появившийся, в муках ушедший, и лишь 6 сентября следующего года его многострадальный прах успокоился наконец в родном городе, в соборе Святого Спаса, под грустный колокольный звон и слезы овдовевшей княгини и осиротевших детей.
Участники этого неправедного деяния были наказаны Провидением. Первым, уже на второй день после свершенного злодейства, погиб исполнитель приговора. Ночью Романец вышел из кибитки до ветру и не вернулся, а утром был найден с ножом в спине. Его поспешитель Иванец пережил Романца всего на день, получил удар ножом же, но уже в горло.
Кавгадый, устроитель и вдохновитель всего дела, был казнен вскоре по приказу самого хана Узбека, узнавшего о его истинной роли в травле Михаила Ярославича.
Князя Юрия Даниловича убил сын тверского князя Дмитрий Михайлович, отомстив так за отца.
Но, пожалуй, самое удивительное, что глава суда Чолхан Дюденевич окончил дни свои в Твери, во дворце своей жертвы, где был захвачен восставшими тверичанами и заживо сожжен вместе со всей свитой. В русские сказания об этой замятие вошел он под именем Шевкала.
Так иногда и на Руси торжествует справедливость.
Жаль только, что всегда запаздывает.
У нас все на онтараты!
КОММЕНТАРИИ:
МОСИЯШ СЕРГЕЙ ПАВЛОВИЧ родился 14 ноября 1927 года на станции Чистоозерная Новосибирской области. В 1944 году добровольно ушел в армию, служил в авиации.
После демобилизации в 1952 году работал на заводе испытателем и одновременно заканчивал 10-й класс в вечерней школе. Затем поступил в пединститут на заочное отделение. Работал на шахте, учителем в школе, редактором в издательстве, в газете, на телевидении, преподавал в пединституте.
Первая книжка стихов для детей вышла в Новосибирске в 1956 году. Помимо этого издавался в Кемерове, Алма-Ате, Минске, Кишиневе, Ленинграде, в Москве.
Выпустил около тридцати книг, половина из них прозаические. Сейчас работает над серией исторических романов и уже издал такие, как «Александ Невский», «Великий государь Федор Алексеевич», «Святополк Окаянный», «Без меня баталии не давать».
Активно сотрудничает с издательством АРМАДА.
Роман «Ханский ярлык» — новое произведение писателя.
Стр. 5. Ксения Юрьевна — дочь новгородского боярина Юрия Михайловича, жена тверского князя Ярослава Ярославича. Летописи подчеркивают ее участие не только в воспитании сына Михаила, но и в управлении Тверским княжеством. Так, митрополит Максим, стараясь удержать московского князя Юрия от поездки за ярлыком в Орду, предлагает ему связаться с «великою княгинею Оксиньею» в надежде на то, что она «чего восхощешь изо отчины вашея, то ти дасть».
Ярослав Ярославич (1230—1272) — Ярослав III Ярославич Тверской45; стал великим князем в 1263 г., после смерти старшего брата Александра Невского. Н. М. Карамзин пишет о Ярославе, что он «не умел ни довольствоваться ограниченною властию, ни утвердить самовластия смелою решительностью; обижал народ и винился как преступник; не отличался ратным духом, ибо не хотел сам предводительствовать войском, когда оно сражалось с немцами; не мог назваться и другом отечества, ибо вооружал монголов против Новагорода». «Недостаток твердости в Ярославе Тверском и соперничество брата его Василия,— отмечает С. М. Соловьев,— воспрепятствовали усилению Твери». Князь умер, возвращаясь из Орды.
Александра Невского, тоже умершего при возвращении из татар,— Святой Александр Ярославич Невский (1220—1263), князь новгородский с 1236 по 1251 г., тверской — с 1247 по 1252 г. С 1252 г., когда он стал великим князем, несколько раз ездил в Орду. Первый раз Батый велел передать ему: «Князь новгородский! Известно ли тебе, что Бог покорил мне множество народов? Ты ли один будешь независимым? Но если хочешь властвовать спокойно, то явись немедленно в шатре моем, да познаешь славу и величие монголов». Умелой политикой он предотвращал разорительные нашествия войск Орды на русские княжества. В последнее посещение Орды Александру удалось объяснить преемнику Батыя, хану Берке, причину изгнания бесерменов из суздальских городов. Хан согласился не требовать вспомогательных войск («чтобы бедные россияне, по крайней мере, не проливали крови своей за неверных»), Хан продержал Невского в Орде зиму и лето. Он приехал в Городец осенью, «уже слабый здоровьем... занемог тяжкою болезнию, которая пресекла его жизнь 14 ноября». Митрополит Кирилл, узнав о его кончине, воскликнул: «Солнце отечества закатилось!»
Ярослав Всеволодович был погублен в Орде,— Святой Ярослав II Всеволодович (1191—1246), третий сын Всеволода Большое Гнездо, стал великим князем в 1238 г., после ухода орд Батыя. «Ярослав приехал господствовать над развалинами»,— пишет Н. М. Карамзин. В 1243 г. по приказу Батыя он отправился в Золотую Орду, первый среди русских князей получил ярлык на великое княжение. В 1245 г. был вызван на утверждение в столицу Монгольской империи, во двор ханши Таракины, враждебной Батыю. Мать выбранного великим ханом Гаюка пригласила Ярослава на пир, после которого он занедужил и через неделю умер. В летописи сказано, что князя «зелием уморили».
Василий Ярославич (1241— янв. 1277) — Василий I Ярославич Костромской, младший сын Ярослава Всеволодовича, великий князь с 1272 г. Соперничал из-за Новгорода с племянником Дмитрием Переяславским. «Василий Костромской,— пишет С. М. Соловьев,— едва получил великокняжескую область, как начал действовать точно таким же образом, какой осуждал в брате; подобно ему привел татар на новгородцев, тогда как прежде заступился за последних и отклонил от них татарское нашествие». В 1275 г. ездил к хану Менгу-Тимуру предположительно для создания антилитовского союза. Скончался после приезда из Орды, где пробыл около года.
45
В романе даты и некоторые детали событий в ряде случаев могут не совпадать с историческими данными,— Примеч. ред.