Она медленно повернула голову.
— Что ты пытаешься сказать?
— Я не знаю это парня, но давай сложим картину воедино. Он сказал, что они могут сулить отличную прибыль на чёрном рынке, и он точно сказал, что больше не считает себя Стражем. Он никогда не казался заинтересованным в том, чтобы помочь нам уничтожить портал, и он сказал, что это было бы самоубийством. А ты взяла и отдала ему наш единственный способ спастись! — я замолчала, когда услышала, что страж пошевелился и снова встал. Я прижала своё лицо ближе. Анна стиснула челюсти. — Откуда ты знаешь, что он не пошёл своей веселой дорогой, чтобы использовать их для торговли? Или вызвать ещё больше разрушений, которые только усилят решимость Мазикинов причинить вред Малачи?
Она наклонилась ко мне.
— Ты права, — сказала она. — Ты не знаешь Такеши.
— Ты уверена в том, что говоришь? Такеши не было десять лет. Люди меняются. Ты думала, что он явится неким благородным лидером движения Сопротивления, а вместо этого он всё время был сам по себе.
— Что бы ты сделала на его месте, Лила? Скажи мне, раз уж ты явно знаешь лучше всех нас.
Я отступила, побеждённая и прислонилась лбом к тёплым металлическим прутьям.
— Без понятия. Я просто не понимаю, почему он исчез. И почему он не пытался спасти нас.
— Я не знаю, — прошептала она. — Но я точно знаю, что он любит меня. И он любит Малачи. Он не позволит продолжать ему страдать.
— Оставив нас здесь, он именно это и делает.
Я хотела сорвать прутья со стены. Мне хотелось снести здание голыми руками. Где-то там Малачи собирался пережить «Огненный час». Закованный в цепи посреди площади, с хлипкой металлической крышей над головой. Кандалы станут такими горячими, что обожгут кожу. Лишь мысль об этом заставляет меня хотеть закричать.
— Тебе следует больше беспокоиться о том, что они собираются с нами сделать, — мягко сказала она. — Мы должны попытаться вырваться отсюда, прежде чем они закуют нас в цепи. Нам нужно придумать план.
Я опустилась на бетон, мои руки упали с прутьев.
— Я пыталась это сделать.
Я опустила голову на колени, внезапно почувствовав такую усталость, что больше не могла её держать. Ни гранат. Ни союзников. Ни выхода. За несколько часов до того, как мы станем публичным зрелищем.
— Есть идеи, капитан?
Анна вздохнула.
— Прямо сейчас, никаких.
— Дай мне знать, когда ты что-нибудь придумаешь.
Она не ответила. Если нам повезёт, они обезглавят нас. Может быть, если мы появимся у городских врат, у нас будет ещё один шанс сбежать. Я мрачно усмехнулась про себя. В царстве Мазикинов слово «повезло» приобрело совершенно новый смысл.
Когда грохот и рёв снаружи стихли, я погрузилась в мечты о Малачи, надеясь, что где-нибудь в этих зыбучих песках я найду наш путь к спасению.
ГЛАВА 11
Я проснулась от звона цепей. Рядом со мной Анна поднялась на ноги.
— Лила, — прошептала она. — А вот и они.
Я скользнула вверх по цементной стене, моё сердце начало колотиться. Воспоминания о Малачи, покрытом собственной кровью, с маской боли на лице, нахлынули снова. Так вот что нас ждёт впереди?
— Приказы? — спросила я, когда в коридоре послышались тяжёлые шаги.
— Мы должны посмотреть, что они устроили, — ответила она тихим голосом, затараторив. — Если ты сможешь схватить оружие, действуй. Я сделаю то же самое.
— Звучит неплохо, — прошептала я, когда двое мужчин подошли к нашим камерам.
Я подумывала о том, чтобы взять их на себя, как только они откроют наши двери, но по шарканью сапог я могла сказать, что они привели отряд помощников. Из этого коридора был только один выход, не считая зарешеченного окна, и без оружия мы с Анной вряд ли сможем прорваться через них всех.
Похожий на медведя человек с бледно-серыми глазами поднял пару кандалов.
— Кое-какие красивые украшения для тебя, — сказал он, ухмыляясь.
Стоя рядом с ним, Назир не выглядел удивлённым.
— Выпусти их и надень цепи, Холлоран. Не разговаривай с ними.
— Что вы собираетесь делать с нами? — спросила я.
Глаза Назира встретились с моими, и в них я увидела только сожаление и боль, никакой мягкости. Как будто всё доброе и сострадательное в нём окаменело много веков назад, оставив только каменную отрешённость.
— Ты послужишь примером. Он устроит представление Мазикиным. И он не успокоится, пока не получит то, что хочет.
То есть Такеши, который бросил нас. Ну ладно бы бросил меня, это я ещё могла понять. На самом деле я ничего для него не значила и никогда полностью ему не доверяла, как бы мне этого ни хотелось. Но мне было трудно понять, как он мог оставить Анну на произвол судьбы. Я видела, как он смотрел на неё, его глаза отражали тайные общие моменты и годы желания.