Я протянула руку за спину, удерживая Малачи, когда его ноги начали подгибаться.
— Кто ты?
Я старалась казаться храбрее, чем чувствовала себя. Были ли эти люди верны Кузнецу? И… неужели Анну и Такеши схватили? Неужели их убили?
Бледноликая женщина улыбнулась, но улыбка не коснулась её тёмно-голубых глаз.
— Я Треса Кирван… служанка Кожевника, — произнесла она громким голосом с ирландским акцентом, который охладил температуру на площади, по меньшей мере, на десять градусов. — И вы пойдёте с нами.
ГЛАВА 14
Ещё до того, как я успела выхватить нож, Треса быстро взмахнула рукой, и люди в капюшонах бросились вверх по ступенькам и оторвали меня от Малачи. Они использовали мой же плащ против меня, обернув его вокруг и пригвоздив меня внутри. Вонючий, колючий мешок опустили мне на голову и туго затянули вокруг шеи, погрузив меня в удушающую темноту. Я тщетно сопротивлялась, пока меня несли вниз по ступенькам и прижали к твёрдой поверхности, которая грохотала и дребезжала, и я поняла, что нахожусь в задней части одной из этих механизированных телег.
— Малачи! — закричала я, изгибаясь и извиваясь.
Чья-то рука зажала мне нос и рот. Лёгкие горели. Мне нужен был воздух, но его не было, и я провалилась в глубокую чёрную дыру, не переставая звать Малачи.
Я плыла сквозь темноту, скользя руками по коже, цементу и металлу, пытаясь найти место, за которое можно было бы ухватиться, но ничего не находила…
Я пришла в себя, глотая ртом воздух. Я лежала на влажном цементе. Комната была тускло освещена единственной свечой, стоявшей на полу у стальной двери. Я перекатилась на четвереньки, делая глубокие вдохи, ожидая боли, но ничего не почувствовала. Я не пострадала. Я встала и направилась к двери.
Я потянула за ручку, но дверь даже не содрогнулась в бетонной раме. Я развернулась и прислонилась к двери, отчаянно пытаясь понять, что же могло произойти. Анна расправилась со стражем-Мазикиным, а затем вбежала в здание, где, по словам Такеши, спали остальные стражи. Я понятия не имела, что произошло потом. Они могли попасть в засаду. Их могли убить. Взять в плен. Мазикины или те люди, которые нас схватили. И…
Я моргнула, подняла свечу и сосредоточилась на неясной фигуре в другом конце длинной узкой комнаты. Кровать из козьей шкуры, и поверх неё…
— Малачи! — я подбежала к нему, всхлипывая от облегчения.
Он лежал, растянувшись на низкой койке, и когда я руками скользнула вверх по его рукам к лицу, он напрягся.
— Это я. Пожалуйста, очнись, — я упала на колени. — Малачи?
Как только мои пальцы коснулись его груди, он вскочил с криком. Резко замахнувшись рукой, он сильно ударил меня по лицу и, отлетев назад, я ударилась головой об пол. Фейерверк прогремел в моём черепе. Я с трудом задышала и перекатилась на бок, моргая.
Малачи скорчился в углу рядом с койкой на платформе, подтянув колени к груди и закрыв голову руками. Даже с того места, где я лежала, я слышала отчаянный шёпот, вырывающийся из его горла, хотя и не могла разобрать слов. Медленно, щурясь, чтобы прояснить зрение, я встала на четвереньки.
— Малачи?
Он продолжал бормотать, а плечи его дрожали. Кровь измазала пространство вокруг него, вытекая из порезов на ногах, бёдрах и боках. Я подползла ближе, моё сердце сжалось при виде его, скрюченного и испуганного. Я никогда не видела его испуганным, по-настоящему. Всегда казалось, что он может справиться с чем угодно, но никто не смог бы выдержать ту пытку, которую он испытал.
— Я пришла сюда за тобой, — я медленно придвинулась ближе. — Меня ничто не остановит.
Он издал тихий отчаянный звук, но не поднял голову. Я протянула руку и дотронулась до его ноги. Едва коснулась пальцами, но тут же быстро убрала руку, когда он отпрянул. Я огляделась вокруг. У меня чуть не отвисла челюсть, когда я увидела в ногах койки стальное ведро, наполненное водой, с которого свисала маленькая тряпка. Рядом лежал комплект одежды: штаны из козьей кожи и туника, очень похожая на мою, только побольше. Кто-то дал мне возможность позаботиться о нём. И в сердце своём я хранила магию, готовую исцелить его. Теперь мне оставалось только уложить его обратно на койку и надеяться, что он позволит мне прикоснуться к нему.
— Ты знаешь мой голос, — сказала я. — И ты знаешь, что я никогда не причиню тебе вреда.
— Лила, — прошептал он.
— Я здесь.
На этот раз я коснулась его локтя, который лежал поверх его колена, подобно щиту для головы. Он ещё сильнее сжался. Он дрожал, то ли от страха, то ли от боли, я не знала.
— Где мы? — спросил он срывающимся голосом.