На телеге с Королевой сидели трое стражей. Я помчалась за ней. Телега наехала на одного из людей Кожевника, оставив его с проломленной грудной клеткой, уставившегося остекленевшими глазами в потолок. Я перескочила через него и побежала за телегой, которая направлялась в коридор напротив входа в главный коридор, где Кожевник, Треса и большинство бойцов сражались с дюжиной Мазикинов.
Всё зависело от меня.
Двое стражей-Мазикинов сидели на корточках позади телеги, держа ножи наготове. Один из них соскочил с телеги, когда я приблизилась, но я увернулась в сторону, а он упал на пол и откатился в сторону. Другой страж ухватился за тюфяк Королевы, удержавшись на своём месте. Я рванула на телегу, заблокировала его клинок окровавленным кинжалом и навалилась всем телом на спину. Когти скользнули вниз, но не порвали мою тунику. Я рубанула стража по руке, и он взвизгнул, едва не потеряв равновесие.
Я начала подкрадываться к Королеве, чьё внимание было приковано к пути отступления. Телега внезапно дёрнулась. Я вгляделась в повозника — это был Сил — и на него напал Мазикин в синем платье. Зип и моя мать вскочили на телегу и теперь боролись с ним за контроль. Зип вцепилась когтями ему в шею, а зубами в уже покрытую шрамами морду, пока он пытался удержать телегу на ходу. Моя мать била его по рукам и пыталась схватить управление.
Огромной ошибкой стала моя минутная рассеянность. Я перевернулась на спину, услышав рычание позади себя, но не смогла блокировать удар. Страж-Мазикин, чья правая рука была в крови, ударил меня ножом, пронзив моё плечо насквозь. Я закричала, привлекая внимание Королевы. Телега замедлила ход, но я не могла скатиться с неё, потому что была прижата к тюфяку. Королева зарычала и поползла ко мне, сверкая серебряными наконечниками.
Я резко вскинула клинок, попав стражу в горло, когда он начал вытаскивать кинжал из моего тела. Его глаза закатились, и он свалился с телеги, прихватив с собой моё оружие. Я подняла руку как раз вовремя, чтобы блокировать обрушившиеся на меня когти Королевы, но её челюсти сомкнулись на моём предплечье, и она начала трясти головой. Её чёрные глаза встретились с моими, и я увидела в них гнев… вместе с намёком на веселье. Я дёрнула рукой вниз, а потом резко вскочила и боднула её головой в переносицу её короткой морщинистой морды. Она зарычала и отпустила меня, но мои руки были слишком изранены, чтобы я смогла снова отбиться от неё. Я подняла колено, но она бросилась мне на ноги и ухмыльнулась.
Затем она вонзила свои когти с серебряными наконечниками в моё тело.
Всё замедлилось. Моя грудь наполнилась самым невообразимым давлением, как будто она вот-вот взорвётся. Зрение окрасилось кровью. Уши наполнились криками, но я была уверена, что они исходят не от меня.
Давление исчезло. Дикое существо с вьющимися чёрными волосами и сверкающими янтарно-карими глазами приземлилось прямо на спину Королевы, оттаскивая её от меня. Неуклюжая со своим огромным животом, Королева замахала руками и завыла, когда моя мать оторвала один из её серебряных когтей и вонзила его в шею Королевы.
— Nadie puede robarle a mi bebé los dientes! — крикнула мама. (примеч. с испанского: — Никто не смеет красть зубы моего ребенка!)
Я уставилась, не в силах ни дышать, ни двигаться, в то время как когтистые руки Королевы царапали узкий клинок, вонзившийся ей в шею. На сиденье повозника Зип всё ещё боролась с Силом. Она сильно истекала кровью, похоже, он разорвал ей горло, и её хватка на его шее, судя по всему, стала слабой. Корчащаяся Королева привлекла внимание Сила, и с рёвом он отпустил Зип и бросился к моей матери.
Ещё до того, как Сил успел приземлиться, Зип повернула телегу в другое направление, и он слетел с телеги. Он ударился о стену и рухнул кучей. Двигатель зашипел, когда Зип свернула от выхода и вернулась в тронный зал. Моя мать подползла ко мне, пока мы тащились вперёд. Мягкими руками, пахнущими мокрой собакой, она погладила меня по лицу. Всё ещё не в силах вымолвить ни слова, я подняла на неё глаза. Всё остальное было как в тумане. Только её лицо было настоящим. Я видела ясность в её глазах и слёзы, которые горячими каплями падали на мои щёки. Она погладила меня по волосам.
— Te amo, Lela, — прошептала она. — Siempre. (примеч. с испанского: — Я люблю тебя, Лила. Всегда.)
Она вытащила клинок из моего плеча и столкнула меня с телеги.
Я сильно ударилась головой о костяной пол. Обессиленная, парализованная и медленно теряющая сознание, я смотрела, как Зип с разорванным горлом, свесила голову и завела мотор. Моя мать смотрела на меня с умиротворённой улыбкой, которая длилась до тех пор, пока телега не врезалась в каменную стену, окружавшую портал. С хрустящим взрывом спина Зип поднялась в воздух, швырнув её, мою мать и Королеву прямо в голубые глубины.