— Гейл… — меня опережает Ронга. Строгий взгляд, обходит меня. Алекс пытается его было удержать, но когда Ронге что-то надо, его никто не остановит.
— Все нормально, Ро. Идите. — взгляд на Ронгу, взгляд на меня. Молча говорит — не волнуйтесь, не приглашу.
— Ладно вам, ребят, пойдем. — я доверяю тебе, Гейл. Как ты доверяешь мне. Так что не смей приглашать Матиаса с нами, хорошо?
— Мортем, ты уверен? — Ронга в ответ получает только мой медленный осторожный кивок.
Матиас ухмыляется. Сука, сотри с лица свою мразотную ухмылочку. Бесит до дрожи. Но вместо того, чтобы вдарить ему по лицу ни за что ни про что, я прижимаю к себе поближе Томми, подхватываю под руку Ронгу, который тащит за собой Алекса, и завожу их в здание кинотеатра следом за собой. Подождем там, без гуляний по улицам. Гейла Матиас может и любит как друга, но вот на меня может и Тревора натравить. Подвергать Ронгу, Алекса и Томми опасности я желанием не горю. Последнему и так в жизни приключений хватает, без моих проблем и неурядиц.
В холле кино никого. За стойкой с попкорном и колой стоит девушка, оперевшись на локоть, за кассой сидит скучающая женщина. Но на небольших старых диванчиках и за старыми же игровыми автоматами пустота. Зато из единственного зала орет музыка и грохотают взрывы.
— Идем, ребят, я куплю вам билеты. — думаю, мне хватит на четыре билета для ребят и для себя. Нейлсон сам себе что надо купит. А потом еще и должен мне будет за еще один билет. Мы с ним уже договорились об этом!
Пока Гейл общается с Матиасом, мы успеваем купить билеты и бочонок попкорна на деньги Ронги. Сеанс еще не закончился, потому мы сидели на диванчике и болтали, улыбаясь. Гейл подошел к нам, слегка грустный, но через силу ухмыляющийся.
— Чувак, ты как будто лимон сожрал, что случилось? — мне это не нравится. Зная острый язык Матиаса и его характер, он даже Гейлу мог наговорить оскорбительных вещей.
— Нормально все. Малость повздорили с Матиасом. — но раскрыться Гейл не пожелал. Просто сел рядом со мной и в наглую залез в бочонок за попкорном.
— Опять на волне того, о чем ты знаешь, но о чем нам нельзя говорить? — я смотрю на Гейла серьезно и слегка строго, но без угрозы. Думаю, проблем нам тогда хватило.
— Да. Не волнуйся, я отказался. — что ж, кратко, но сойдет. — Томми, ты как? Все в порядке?
— Да, Гейл, со мной все хорошо. — Томми, милый Томми, совсем не понимает, о чем мы говорим. Но это не мешает ему придвинуться поближе к Гейлу и улыбнуться ему.
Я наблюдаю за ними с интересом. Томми так любит Гейла. Я это уже давно заметил, но Томми просто безумно зависим от старшего в нашей банде. Возможно, потому, что тот не раз спасал его от неприятностей и вытаскивал из дома в одиночку, без нас. Я знаю это чувство — если бы не Гейл, я так бы и остался забитым, подчиненным отцу ребенком, который слово боится вставить в его речь, чтобы не получить в нос. Но с Томми… Иногда перебор. Впрочем, кто я такой, чтобы осуждать привязанность Томми к Гейлу? Уж точно не образец здравого смысла и независимости.
Мне остается только жевать попкорн и радоваться, что Томми улыбается и больше не дрожит.
И только когда мы заходим в зал, я наконец понимаю, что совершенно забыл о своей проблеме. Мозги уже не кипят от обилия приключений, в груди не бурлят тревога и волнение. Я спокойно смеюсь над шутками Алекса, без натянутости и кривости, без лжи и фальши, за которыми скрыты страх и бесконечная паника. Теперь Гейл может расслабиться — я спокоен и не лгу в этом, ни себе, ни ему.
Надеюсь, этот покой продержится подольше.
========== Неуловимый Потрошитель ==========
Этой встречи не должно было произойти.
Укрытая тенью домов фигура сидела на грязном асфальте, и алые брызги взлетали в воздух с каждым взмахом ее тонкой ладони. Третья рука легко покачивалась в крепкой хватке фигуры. Кач-кач, кач-кач… Не могу, не могу отвести взгляда от мерного покачивая синеватой конечности.
Я просто шел домой от Евы и Селины. Всего лишь возвращался с очередной вылазки на сканирование города — уже четвертой со дня прогулки с Томми. Ничего не изменилось сегодня, все было как вчера. Харон не был найден, Селина опять скалила зубы, Ева снова язвила… Расстроенный и желающий побыстрее попасть в родные стены, к Лорелу и пицце, я свернул в Лэмстеде в проулки, сокращая себе дорогу домой. Страха не было. Знал ведь — защитить себя от любой угрозы, которую предложит мне Сван Вейли, я смогу.
Но… Я ошибся.
Страх парализовал меня, с места не сдвинуться, убежать не в силах. Никогда, никогда, никогда за всю свою жизнь я не сталкивался с подобным. Да и не мог столкнуться! Руки, ноги, кровь, голова — все отдельно, все в разные стороны разбросано по закоулкам Лэмстеда. Этого не должно происходить в реальном мире, ведь так? Раздался чавкающий звук. Я могу только наблюдать, как фигура поднесла ко рту оторванную руку и вцепилась в нее зубами с оглушительным, восторженным рычанием. Меня пока не заметили, меня еще не видят, я еще в состоянии уйти, но…
Мне никак никуда не деться. Просто стою, оцепеневший от непонимания происходящего, и наблюдаю. В голове — пустота. Картина не поддается анализу. В полумраке не видно ничего, кроме крови, частей тела и резких, рваных движений.
Этот день был абсолютно нормален по новым меркам моей жизни. Я просто проверил Фабришн. Просто снова не нашел Харона. Просто шел домой!
Бежать, надо бежать. Надо сорваться с места, деться куда-нибудь, скрыться. Но я не могу. Двигайся же, слабак, черт тебя дери, двигайся! Почему я не в силах убежать?
Фигура поворачивает голову на мой сдавленный хрип.
— Ха-а-а? — тяжелый вопросительный выдох — голос бархатистый, мягкий и нежный. Словно человек, его издающий, не измазан сейчас с ног до головы кровью, а спрашивает у меня, какой соус я хочу к картошке. — Кажется, тебя здесь быть не должно, ты так не думаешь?
— А… А… — голосовые связки словно атрофировались. Я никак не закричу, хотя очень этого хочу.
— Да, думаю, тебя тут быть не должно. — хлюпанье — рука падает на асфальт, фигура поворачивается ко мне. Подбирает ноги, упирается ладонями в кровавый асфальт. Глаза сверкают желтым из-под капюшона толстовки. — Давай так — я с тобой поиграю. Досчитаю, скажем, до пяти. За эти пять мгновений ты сможешь убежать. А после того, как я отсчитаю последнюю цифру, ты умрешь. Весело, правда? — истеричные смешки — каждый заставляет меня вздрогнуть. — Согласен?
— А… Ха… — такого я еще никогда не видел.
Я наблюдал, как гопари забивали ногами бомжей. Избивал Закки до кровавы соплей. Видел, как безумцы нападали на прохожих, ногтями раздирая их лица. С усмешкой смотрел, как корчится на земле и плюется пеной перебравший с наркотиком дебил. Но еще никогда я не мог наблюдать, как человек говорит абсолютно спокойно, сидя в луже крови посреди ошметков человеческого тела.
— Ты какой-то идиот. Но я приму это за согласие. — хихикает. Боже, оно хихикает. Даже Сван Вейли никогда не предлагал мне чего-то настолько шокирующего и мерзкого.
— Раз…
Я отрываю взгляд от сверкающих желтым глаз. Все в крови, все в алом. Я стою в красном озере, мои кроссовки все в нем.
— Два…
Отсчет ведется. Мне не дано подумать. Только сорваться и побежать — так быстро, как только могу.
— Три…
И я бегу. Разворачиваюсь и нахожу в себе силы рвануть прочь, как можно дальше отсюда. Сразу беру быстрый темп — несусь так, что налетаю на углы и врезаюсь в стены.
— Молодец! Беги-беги, юный ведьмак! И постарайся больше не попадаться мне! Пока-пока! — мне кричат вслед, но я ничего не слышу точно.
Вот угораздило-то! Повезло, как размазанной по капоту корове. Я бегу по людным улицам, сшибаю людей с ног, но не обращаю на это внимания. Вот мне судьба «улыбнулась»! Сука. Мразь! Почему? Почему все это происходит со мной? Сначала — ведьмаки и Боги-артеки. Потом — поиск сбежавшего Харона. Теперь — эта психованная мразь в подворотне! Это не был человек — я чувствовал это всем своим телом. От человека не может исходить настолько убийственная аура ненависти и безумия, какая исходила от этого существа. Ни один человек не может ввести меня в такой ступор. Это был не человек! Это не мог быть человек!