— Он наполовину дух. Его мать — одна из вейм, что наш отец привел в Загробный мир. Не спрашивай, как это произошло, никто из нас до сих пор не понимает. Но итогом их романа стало рождение нового проводника — моего брата.
— Но на него ведь работают принципы поиска? — наплевать уже на то, Харон ли Потрошитель или нет, я уже эту мысль отмел. Меня другое тревожит. Если они заставили меня искать того, кого я найти своими методами не могу, то я вспыхну.
— Тебя волнует только это? — Селина на мой кивок протяжно выдыхает и поджимает губы. — Да, на него работают те же принципы. Но ему не нужно восполнять силы так, как нам. Ему проще — надо просто есть и отдыхать, и все придет в норму. Как у тебя. В общем, ваш Потрошитель точно не Харон. Ему это не на пользу.
— Но кем-то же Потрошитель является. И при этом однозначно не человеком. Ни у одного человека нет желтых светящихся глаз. — брр, как вспомню так вздрогну. Эти глаза вкупе с образом вендиго еще долго будут преследовать меня в кошмарах и хорошо, если не в совокупности.
— Не забивай себе голову этим. — Селина взмахивает рукой, чем вызывает возмущенный вздох и суровый взгляд у Мартины. — Я передам информацию нашим в Примумнатус, и они со всем разберутся. Наша задача сейчас — найти моего брата.
Вот теперь моя очередь вздыхать и биться головой об стол. Я сегодня совсем не завтракал — пил только кофе, насыщая мозги кофеином и информацией, но совершенно забывая о желудке. Нет, я пока не хочу есть, желтые глаза из сна любое желание есть прогонят на раз-два. Но это не значит, что мне хватит сил на физически изматывающее сканирование местности.
— Не ной тут. Мы и так к тебе весьма снисходительны. — и Селина чертовски права. Они меня кормят, лечат, поят чаем, заботятся обо мне поочередно, кольца за десятку тысяч долларов дарят, а я что? Ною и противлюсь. Да мне бы радоваться, что мои желания здесь хоть кого-то волнуют!
— Прости уж. Я спал часа три за ночь, от силы. — пора хоть капельку поделиться тяжестью. Но не жаловаться. Взять себя в руки и сделать что просят, раз уж мне за это заплатят! Черт, какая же я корыстная слабая тварь! Не знаю, в плюс это или в минус, но лучше бы в плюс.
— Извинения приняты. Пожуй мюсли и погнали делать дело. — Селина легко нырнула к другой части кухни, едва не задев при этом нагнувшуюся за пилочкой Мартину, достала из шкафчика упаковку мюсли и кинула мне.
Мюсли оказываются с сушеным апельсином и миндалем. На первое у меня кошмарная аллергия, второе просто не люблю. Потому я пальцем отодвигаю от себя упаковку, смотря на нее с некоторой долей возмущения.
— Что, не царская еда? — Селина ухмыляется, выглядя при этом совершенно по-детски. Разве что высунутого языка и едкого смеха не хватает.
— Я не ем апельсины. Аллергик. — я веду себя не лучше — хмыкаю и оттягиваю нижнее веко средним пальцем. Селина дергается, и я вижу, как щеки ее наливаются красным, а в глазах появляется обида и раздражение.
— Зато их ем я. — Мартина наконец вылезла из-под стола и положила на него пилочку. Но только лишь за тем, чтобы схватить упаковку мюсли и подтянуть ее к себе. — Спасибо за вкусный завтрак, Селина.
— Да не за что. Подойди потом к Сомнию и высыпи все, что останется в упаковке, ему за шкирку. — я вполне мог бы заменить Мартину на этом посту. Не нравится мне Сомний. Вот просто — не нравится.
— Ой, да ты что! Я ему и так уже позавчера мозги так поела, что мы чуть ли не расстались. — Мартина захихикала, но надолго от еды не отвлеклась.
Я еще некоторое время наблюдал, как она неаккуратно загребает еду в ладонь и высыпает в рот, набивая щеки мюсли. Это было бы неприятно и даже мерзко, если бы глаза ее не сверкали, а и без того пухлые щеки не раздувались до такого состояния, что она действительно начинала походить на хомячка.
Про меня снова все забыли. Но оно и к лучшему. Это позволило мне опустить голову на сложенные руки, закрыть глаза и задремать под разговоры Селины и Мартины. Больше никакого кофе.
***
Я был чертовски прав, когда думал о том, что навряд ли справлюсь в таком состоянии с напряженным сканированием.
Гордон-сайд — самый большой район Сван Вейли. И именно его мне поручили проверить сегодня.
— Сиди спокойно и не дергайся. Делай вид, что все в порядке. — Сомний сидит рядом со мной на скамейке в той части парка, что является частью Гордон-сайд. И не напрягаться я просто не могу.
— Я пытаюсь, пытаюсь. — нахальная улыбка и солнцезащитные очки не делают Сомния приятнее. Для меня это только еще больший напряг. Да еще и глаза слипаются кошмарно.
— Пытайся лучше. — его ладонь слабо светится. Жар постепенно охватывает мое тело. Чем больше энергии приходит мне, тем сильнее горит солнечное сплетение и тем лучше проявляются дымные фигуры. — А то у меня складывается такое впечатление, что ты вовсе не рад быть со мной в этот чудный день.
— Только складывается? — день-то действительно чудесный. Солнце светит ярко, погода стоит отличная, и в моих футболке и спортивных штанах даже жарко. И именно поэтому тот факт, что я должен тусоваться с Сомнием в этот день, заставляет меня злиться и еще больше желать вернутся домой, к родной теплой кроватке.
— Ах ты ж… Язва малолетняя. — его губы дернулись, на секунду обнажив зубы. Но он стремительно вернул себе самообладание. — Что-нибудь видишь?
— Нет. Туман, туман и… Туман. — сканирование стало даваться мне легче, стоит заметить.
Еще вчера я достаточно спокойно пережил приступ боли в груди и почти без дрожи попробовал разогнать Истин. Но сегодня все снова свелось к тому, что мне больно и я почти ничего не вижу.
— Тебе уже рассказывали, что если я обнаружу дыру в дыме, это еще не значит, что мы нашли Харона?
— Нет. В смысле? — его рука дергается. Боль пронзает солнечное сплетение. Я шиплю, крепко стиснув зубы, и сгибаюсь пополам.
— Руку держи. Убьешь меня, и мой опекун тебе голову снесет. — ну, может и нет. Лорел — мирный человек, я бы даже сказал, невинный. — Слышал о Потрошителе когда-нибудь?
— Ну, смутно. Мартина что-то рассказывала, но я не запоминал. — он выравнивает руку, и боль чуть отступает. Поток энергии возвращается на свое место.
— Короче, он не человек. — мне лень разъяснять ему все. И так уже успел языком помолоть с Селиной и Мартиной.
— Откуда знаешь? — я не вижу, куда направлен его взгляд, но чувствую его на себе. — Сам встретил его, что ль?
Я давлю из себя усмешку и медленно киваю. Лицо Сомния мрачнеет и принимает задумчивое выражение.
— Не человек, значит… — его губы подрагивают, он нахмуривается. — Мортем, давай ты не будешь в это лезть. И не вмешивай в это Селину.
— Поздно. — он цокает языком и перебирает плечами. — А ты, как я посмотрю, что-то знаешь?
— Возможно. Но ни тебе, ни моей сестренке об этом знать не положено. — поворот головы, очки чуть съезжают на переносицу от взмаха головой. Я вижу его глаза, и они тускло поблескивают в тени линз очков. Дрожь проходит по моему телу. Этот блеск… — Не лезь в эту историю, хорошо, малыш?
— У меня нет желания впутываться в истории с маньяками и высокими шансами подохнуть и быть съеденным. — вздернуть нос, сделать вид, что не напряжен. Я спокоен, все в норме. Нет причин так пристально на меня смотреть.
— Ну и молодец. Проверяй давай и пойдем. У меня еще есть на сегодня важные дела.
Бла-бла-бла. Угх, если бы здесь были Мартина или Ева, ну или хотя бы Селина, было бы куда проще. Но они заняты. Чем — никто мне не сказал, но я подозреваю, что чем-то, связанным с вендиго. Поэтому мне выделили в напарники одного лишь Сомния, заявив, что я просто обязан с ним сработаться. Что ж, в своих желаниях они провалились. Я с ним совсем не лажу. Не нравится он мне. Эта его улыбка, этот его взгляд. Да даже его голос меня люто бесит. Меня даже Закки с его наглостью не настолько бесит. Ну, все открытия когда-то совершаются впервые. Новый уровень ненависти открыт!
— Кстати… Куда ты дел кольцо? — он мог бы помолчать. Ну, так, ради приличия. Но вместо этого трындит. Ох. Мой. Бог.
— Тебе-то что? — обычно я настолько грубый только с родителями и Заком. Но теперь в списке прибыло. Не понимаю, почему он меня так бесит. Но я уже успел понять, что в подростковом возрасте так бывает. Тебе просто не нравится человек, и сдержать это ты не можешь. Интересно, если я смогу вырасти, все останется так же? — Загнал его в ломбард. Если хочешь вернуть, можешь пойти в Лазе и выкупить его, но я не думаю, что сможешь.