— Лорел! — я открываю дверь, с трудом опираясь на косяк. Воздух горячий и душный, дышать им невероятно тяжело, и каждый вдох причиняет боль. Подперев дверь ногой, я беглым взглядом осматриваю помещение. — Черт…
Но Лорела так и не нахожу. В зале пусто — среди могильных плит и выставочных гробов не блуждает знакомая фигура и даже из подсобки не раздается ни звука. Даже Пуфик не показывается на шум. Меня могло бы это насторожить, ведь этот кот всегда выходил ко мне. Но сейчас все, что меня волнует — Лорел и множество моих непослушных мыслей. Благоговейная тишина и запах ладана… Где же ты, Лорел? Прекрати меня мучить, покажись и отринь все мои сомнения! Прошу тебя…
Я разворачиваюсь в дверях и вылетаю обратно на площадь. Сил все меньше, отчаяние все сильнее и веры почти не осталось. Селина, Мартина и Ева устало плетутся ко мне. Медленно и уныло, почти ползя и еле перебирая ногами, они хотят догнать и остановить меня. Но я не дам им шанса сделать это. Ждать их я не собираюсь. Мне нужно попасть домой, срочно. И снова пускаюсь в бега. Осталось совсем немного, всего лишь преодолеть калитку. Никто не сможет сейчас меня остановить. Не должны. Ключи падают на землю, когда я пытаюсь открыть калитку.
— Блять! — язык заплетается, я путаюсь в пальцах, с трудом поднимая с земли связку.
Рваные движения, сорванное дыхание, сердце, тяжело колотящееся в груди… Если я остановлюсь, то упаду без сил. Это ничего не значит, но не для меня. Мне кажется, что если сейчас я остановлюсь, то упущу так необходимую правду, которая убежит от меня вместе с бесконечно текущим временем.
— Мортем, твою мать, ну ты и… — запыхавшаяся троица только подходит ко мне. Селина ругается, покрывая меня истинно-человеческим матом, а чертова калитка наконец поддается напору.
— Идем быстрее. — я не могу связать слова в голове, у меня все там смешалось, а паника перед ощущением правды душит.
Я все узнаю и найду истину. Если Лорел окажется Хароном… Если Лорел окажется Хароном… Я не знаю, что, черт возьми, сделаю с ним. И с собой! Весь мой мир и так оказался ложью. Бабушка врала мне, я врал друзьям, все вокруг наебывало нас каждую секунду чертовых столетий от существования человечества. За этот месяц я потерял всякую веру в то, что существовало вокруг меня. Все, что у меня осталось — любовь к Лорелу и слабая вера в человечество, держащаяся на Грехеме и моих друзьях. И именно они сейчас поставлены на кон перед тяжестью правды. Стоит только мне узнать истину… Что я буду делать, если мои догадки правдивы? Я не знаю. Рухнет все, за что я еще цепляюсь, наверное. Я так этого не хочу, черт побери…
— Лорел! — я влетаю в дом, не разуваясь, срывая голос от крика. — Лорел, выходи сейчас же! — его не должно быть в городе сейчас. Либо в магазине, либо дома. Другого не дано. И я найду его.
Ответа не следует. Я едва сдерживаю нецензурное выражение, меня окончательно захватывает злоба, но в то же время отчаяние и обида. Почему? Почему тебя нет рядом?! Где ты?! Я сбрасываю обувь неаккуратно, едва не оторвав подошву кроссовка. Идущие за мной Селина и Ева куда более осторожны — входят в дом аккуратно, осматриваясь. Мартина так и вовсе закрывает за собой дверь — тихо, еле слышно.
— Пройдите пока на кухню, хорошо? — я вытащу Лорела на разговор, чего бы мне это не стоило. — Я сейчас приведу подозреваемого. — как у меня еще хватает мозгов на шутки? Я пуст, я растерян, я убит догадкой. Но что-то еще живо благодаря увядающей вере в лучшее.
Девушки мне не перечат. Возможно, потому, что совершенно выдохлись и рады бы были сесть и отдохнуть некоторое время. Я не вдаюсь в подробности — иду прямиком в комнату Лорела. Окно опять открыто, и по коридору вместе с ветром парит белая шторка. Запах лета входит в дом, а снятая магнитная лента опять лежит на подоконнике. Сегодня утром она была на шторах, но уже сейчас лежала, никому не нужная и забытая. Зачем ты снял ее? Почему ты такой, Лорел? А Лорел ли ты вообще или нагло врал мне все это время?
Дверь в комнату как последняя преграда. Я чувствую, что Лорел там — чутьем, сердцем, жопой, мне уже все равно чем. Я просто чувствую, что решение моего вопроса скрыто за этой легкой темной дверью. Холодок пробегает по спине, и ворвавшийся в дом ветер треплет отросшие волосы на затылке. Я перебираю плечами и переступаю с ноги на ногу. Решиться даже притронуться к этой двери так трудно… Открыть ее еще тяжелее — ручка обжигает холодом, пальцы не слушаются, преграда поддается мне с трудом. Я тяну ее на себя, едва в силах не жмуриться от волнения. Скрип в ушах как взрыв ядерной бомбы — так же смертоносен и мучителен. Свет из коридора рассеивает черноту комнаты, ветер с воем подкидывает шторы вверх и жар и холод окутывают меня.
Лорел сидит у окна. Я сразу понимаю, что-то не так. Он весь согнулся, сжался в комок, как защищающийся от атаки зверь. В воздухе я почувствовал неприятный, тошнотворный запах, которого никогда не было в пределах убежища всегда чистоплотного Лорела. Я пригляделся. Руки Грехема были неестественно сдвинуты за спиной, рот заклеен. Мы встречаемся взглядами — в моем удивление смешалось с разочарованием, в его только страх бушует.
— М-м-м-м! — он пытается кричать, размахивает ногами, выгибается. Но я не могу понять его предупреждений.
А затем из тени на кровати Лорела выступает существо, видеть которое я больше никогда не хотел. Огромная тварь выходит на свет, и мурашки бегут по моей спине, когда жилистая когтистая лапа с треском опускается на матрас, а капли темной слюны капают на простыни. Вендиго ступает легко, но каждый его грациозный шаг в мою сторону отдает дрожью во всем теле. В распахнутой пасти сотни острых клыков, а маленькие глазки-бусинки на мощной уродливой морде блестят в предвкушении. Тварь словно бы ухмыляется, замечая меня. Хвост ее с грохотом обрушивающихся рамочек и ваз резко скользит по изголовью кровати. Воздух выбивает из легких и бессловесные крики Лорела остаются неуслышанными. Мое сердце пропускает удар. Разочарование и надежда уступают место неистовому, животному страху. Я открываю было рот, но из него не доносится ни звука, хотя я чувствую, что усиленно напрягаю голосовые связки. Вендиго ступает еще раз, сползает с дивана и становится в луч света, закрывая своей огромной тушей Лорела.
Эта тварь куда больше той, что встретилась нам с Грехемом в лесу — это последнее, что я успеваю понять перед тем, как тяжелое мощное тело рычащего монстра сбивает меня на землю.
Секунда — мы вместе выкатываемся в коридор. Острые клыки впиваются мне в руку, раздирая одежду и прокусывая кожу до кости. Боль как взрыв фейерверка, фееричная и невероятная настолько, что я воплю дурниной, срывая голос. Топот и грохот сопутствуют спешащим мне на помощь девушкам. Стук — Лорел бьется в оковах всем телом, наверняка жаждая мне помочь. Все, что я вижу перед собой — крепкие мускулы и грубую кожу тела, что вот-вот расплющит меня. В инстинктивном желании жить я пинаю вендиго ногами изо всех сил. Но ему наплевать. Даже рычания не доносится из горла, только подвижный хвост больно бьет меня по ноге. Крепкие клыки лишь сильнее стискиваются на изодранной руке, и вот уже кость скрипит под их давлением. Черт побери, как же больно! Отпусти меня, тварь! Отпусти!
— Мортем! — крик Мартины, звон металла — и все в один момент.
Селина налетает на вендиго светловолосым ураганом гнева — ее копье легко взлетает высоко вверх в пространстве узкого коридора и пронзает бок твари одним стремительным движением. Моя рука оказывается отпущена, вендиго с воем отходит назад, тяжело тряся головой и рыча от слепой ярости. Кровь капает из ее пасти пол, а чернота глаз наполняется гневом. Потоки черной крови струятся на пол, острая вонь заполняет мои легкие вместе с тяжелым всхлипом. Я прижимаю руку к груди. Тело невольно начинает чуть покачиваться на полу, словно бы я пытаюсь баюкать ноющую конечность.