— Все готово, госпожа, — служанка, закончив возиться с корсетом, отступила от меня, вырывая мое сознание из далеких, болезненных воспоминаний.
Опомнившись, сообразила, что с ненавистью сжимаю подол свадебного платья, и тут же опустила руку, разжимая пальцы.
— Нужно заняться вашей прической, — девушка отвернулась, выискивая расческу, в то время как я вновь взглянула на свое отражение.
Мы с Эридором пообещали друг другу, что при следующей встрече более никогда не расстанемся, и это был единственный путь, способный удержать нас вместе.
В зеркале на меня смотрела девушка, обычная такая девушка в подвенечном платье, с усталым молодым лицом, взгляд которой выражал всю долговечность прожитой жизни. Весь опыт пройденных лет, всю боль, истерзавшую безжалостно душу. Любой мужчина по-прежнему мог бы быть в ее власти, но ей нужен был лишь один. Тот, который погиб. Молодая снаружи, постаревшая внутри. Мне было мерзко на нее смотреть, а потому я отвернулась на внезапный стук в дверь, так удачно прогремевший в комнате колоколом неожиданности.
— Войдите! — отозвалась громко, чтобы за дверью прекрасно слышали.
Пару мгновений спустя в помещение заглянула женщина средних лет, одна из прислуг покойного отца, которые теперь трудились на меня.
— Госпожа, — отозвалась она, кланяясь так, будто меня боялась. Впрочем, так оно и было, мало кто в этом мире меня не страшился. Уверена, когда-нибудь страх перерастет в ненависть, и они придут и по мою душу. — Ваша гостья… — пробормотала женщина робко. — Она только что прибыла и ожидает внизу.
Сердце волнительно дрогнуло внутри, я даже от второй служанки отстранилась, которая пыталась причесать мои непослушнее локоны и уложить их в красивую прическу.
— Передай ей, что я сейчас спущусь, — приказала торопливо, подбирая юбки свадебного платья, и женщина, кивнув, удалилась исполнять поручение.
Ну, наконец-то! Сколько можно ждать эту чертову старую каргу!
— Но... — отозвалась служанка, стоило мне только метнуться в сторону выхода.
— Прическа подождет! — повысила нетерпеливо голос.
А вот гостья внизу ждать не будет. Я так долго ждала этого момента, и потому старуха, находившаяся сейчас внизу, являлась для меня приоритетом. Распахнув дверь, выбежала в коридор, готовая встретить жрицу. Пронеслась мимо пары слуг, которых едва не сшибла с ног. Практически единственных, я бы даже сказала, последних из обитателей некогда богатого и довольно оживленного поместья графа Лефрадского, однако со смертью отца многое в скором времени пришло в упадок. Земли по-прежнему были дорогими, наследство мне осталось приличное, однако времени следить за всем этим хозяйством, набирать слуг и командовать ими, как и полагается приличной графине, времени в последнее время у меня практически не было. Меня интересовали дела куда более важные и насущные.
Спустившись вниз, путаясь в юбках собственного платья, я вбежала в гостиный зал, мгновенно замирая прямо в дверях и не веря тому, что действительно вижу ее, настоящую жрицу крови. Одну из тех, что когда-то отступила от истинных целей, начав использовать магию в своих низменных желаниях, помогая другим за хорошие деньги прикоснуться к истокам.
— Тебя не так-то просто отыскать, женщина, — проговорила я, переведя дыхание и шагнув вперед уже более спокойно и как подобает графине, а не ребенку-сорванцу.
Старая и дряхлая, она обернулась на меня, внимательно изучая. Седовласая, в каком-то невзрачном сером балахоне, больше напоминавшем грязный мешок из-под картошки, с пронзительным и цепким взглядом, который выглядел на удивление молодо, учитывая возраст старухи. Ее лучезарные глаза смотрелись слишком неестественно на фоне морщинистого лица и скрюченного под тяготой лет тела, и даже в меня жрица вполне вселяла легкий ужас.
— Истинных жриц, не отступивших от своих правил, найти вообще невозможно, — парировала старуха, на этот раз осматривая помещение, высоко запрокинув голову, насколько позволял небольшой горб на спине. Огляделась, после чего, не особо впечатленная, снова обернулась в мою сторону. — Посмотри на себя, — фыркнула она, и ее сухие губы изогнулись в презрительной ухмылке. — Разрядилась, как кукла.
Стиснув зубы, зыркнула на древнюю женщину не особо учтивым взглядом. Да и с какой стати я должна быть с ней любезной? Она таковой себя не вела!
— Как я выгляжу, не твоего ума дела, бабуля! — огрызнулась в ответ. — То, что ты родственница моего отца, еще не значит, что имеешь право разговаривать со мной подобным тоном.
Я не знаю, сколько ей было лет, и какое отношение она имела к моему отцу, насколько древней его прабабушкой являлась на самом деле, но в детстве я и все остальные домочадцы всегда звали ее просто бабулей, не особо вдаваясь в подробности. Иногда она появлялась в гостях у отца, но настолько редко, что я практически ее не помнила. Никогда не говорила, откуда она и куда уходит, и потому отыскать ее было крайне тяжело. У меня на это ушли годы, а ведь я - ее дальняя родственница.
— Как и твое положение не дает тебе права огрызаться на древнюю жрицу, — был мне сиплый и монотонный ответ. — Или тебе уже не нужна помощь, Амелия, дочь графа Лефрадского?
Стиснув на этот раз кулаки, выдохнула, понимая, что с дряхлой старухой нужно говорить спокойно. Кто знает, что за эти многочисленные годы скопилось в ее голове и насколько могло свести с ума знаниями. Еще решит исчезнуть в неизвестности, и все попытки окажутся напрасными! Такого я допустить попросту не могла.
— Нужна, — успокоившись немного и обмозговав всю ситуацию, кивнула. — И, раз уж ты хочешь перейти сразу к делу, то не буду ходить вокруг да около, — сложила руки на груди, в то время как бабуля прошлась по залу, звучно шаркая ногами и опираясь на деревянную клюку. — Мне нужно, чтобы ты провела отряд бракосочетания.
Жрица, обернувшись на меня, тем временем присела в кресло, и я резко поморщилась, представив, что придется теперь этот предмет интерьера выбросить куда подальше.
— Даже травяного настою не предложишь? — усмехнулась зловредная старуха. — Или чего покрепче? Гостеприимная же ты хозяйка.
Заскрипев зубами, и это стерпела.
— Купишь себе хоть чего покрепче, хоть целую плантацию с винодельней, — ответила высокомерно. — Как только проведешь обряд. На оплату я не скуплюсь.
Хмыкнув, жрица крови откинулась на спинку кресла, отставив клюку в сторону.
— Ведь ты могла бы стать одной из нас, — проговорила старуха задумчиво, будто вспоминая деньки былой молодости, хотя с момента нашей последней встречи десятки лет назад ничуть не изменилась. Все такая же потрепанная временем, старая, но беспрекословно живучая. — Когда-то я предлагала тебе все свои знания.
Фыркнув, прекрасно вспомнила тот «счастливый» день. Мне было лет пять от силы, и естественно я отказалась. Мне предлагали жить вдали от людей и цивилизаций, облачиться в какое-то ветхое тряпье и практически навсегда забыть путь домой, отринуть все дары этого мира и присоединиться к тем, о ком уже совершенно позабыли. Слиться с историей и кануть в лету. Конечно же я отказалась! Благо, мне дали право выбора.
— Теперь вижу, — тем временем продолжила философски рассуждать пожилая женщина, внимательно глядя на меня, изучая каждое движение, мимику, оттенки эмоций, проскальзывающих на моем лице и выдающих истинные чувства, — что это в принципе была плохая затея.
Покачав головой, отвернулась от гостьи, задумчиво рассматривая гобелен с изображением моего отца. Статный, властный. Раньше я на него не походила, но теперь…
— Я рада, что до тебя наконец-то дошло, — отмахнулась. Впрочем, сейчас я бы убила за все те знания, что хранятся в ее сумасшедшей седой голове. — Ты либо начинаешь работу, — впервые за все время нашего разговора я позволила себе жесткость в голосе, — либо проваливай туда, откуда пришла. Не нужно читать мне нотации.
Жить я научилась и без ее в моей жизни присутствия. Как-нибудь проживу и дальше.
— Что ты задумала, Амелия? — поинтересовалась старуха, чьего имени я даже до сих пор не знала. И не пыталась выяснить за все время ее появления в нашем доме. Имени ей просто не давали. Похоже, от него следовало отказаться так же, как и от всех земных благ, если ты - древняя жрица.