Во рту у Валеры всё пересохло. Он бы с радостью попил, да только Чизман до сих пор не притронулся к меху с остатками воды. Так что парень тоже терпел. Ему не хотелось показывать слабину.
А вокруг всё оставался тот же самый ландшафт. Попаданцы всё погладывали на горную цепь, что скрывала от них живой и зелёный мир. Но там по-прежнему были лишь отвесные обрывистые склоны. Черно-серые они поднимались из пепла, а потом уходили ввысь, приближаясь к облакам острыми кромками. Чуть дальше возвышались ещё более крутые вершины, на их скатах уже белел снег.
Разглядывая эту неприступную преграду, парень вдруг подумал, что это могут быть стены огромного кратера. Да такого, что размером с половину континента. Правда, у кратеров вроде бы покатые стенки, а тут некоторые вершины стояли вертикальной стеной, а то и вовсе клонились в сторону пустошей, будто бы нависая над ними. Однако думать над тем, какая сила или катастрофа воздвигла эти горные цепи, ему быстро надоело. Два попаданца по-прежнему шагали вперёд и не видели ни единого способа выбраться с этих пустошей.
Снова на Валеру накатило это отчаяние и уже никакие мысли не могли прогнать это чувство. Глаза у него устали пялиться в серую однотонную пустыню, несчастному начало казаться, будто бы там бегают какие-то серые холмики, словно кто-то залез под это одеяло и ползает там. Кажется, это начались те самые галлюцинации.
Чизман всё шагал впереди, мерно раскачиваясь из стороны в сторону. Он даже в сторону гор не смотрел.
– Эй! – позвал его парень, – я больше так не могу! – силы оставили его, и бедняга грохнулся на колени, закрыв глаза. Руки у него сами потянулись к оружию, надеясь оборвать это бесконечное мучение.
– Вставай! – Комаров вдруг неожиданно быстро оказался рядом и дёрнул его за воротник, – пошли!
– Зачем?
– Чтобы бороться, – хмыкнул тот, – сам же говорил!
– И какой…
– Никакого! – рявкнул Чизман, – идём вперёд до последнего! – он с трудом поставил своего спутника на ноги и потянул его за собой.
– Но ты ведь тоже говорил, – начал парень, – что это бессмысленно и…
– Слушай, – тот заглянул ему в глаза, – у нас с тобой нервное истощение после всего пережитого дерьма, понимаешь?! – он тряхнул несчастного, – и вся эта обстановка не располагает к радужным мыслям! Знаешь, почему я отдал этот проклятый ствол тебе, а?!
– Почему?
– Потому, что ты вечно думаешь и мнёшься, а я действую решительно. Если меня накроет, то я сразу вытащу ствол и пущу себе пулю в башку, а ты будешь сидеть страдать и пялиться в дуло. В такой ситуации только и думаешь о том, чтобы всё это закончилось, а ещё и Даниил любезно предложил нам решение и заложил его прямо сюда, – Комаров скривился и яростно постучал пальцем по виску, – сделал вид, что переживает за нас. Может быть, мы бы никогда о таком и не подумали, но он намекнул. Помог…
– Вот сволочь, – процедил Валера, набирая полную грудь воздуха, – знаешь, давай вообще выбросим этот пистолет! Чтобы не было соблазна? – он поднял голову на своего товарища.
– Нет. Нам могут встретиться враги. Да и оставь его для Даниила, – хмуро заявил тот.
– Ладно.
– А теперь шагай сам, – Чизман отпустил парня, снова потащившись вперёд, – и не забудь поддержать меня, когда я упаду в этот отвратительный пепел, – он со злобой махнул ногой, подняв целое облако серой пыли, а потом двинулся вперёд, зашедшись нервным смехом.
А вслед за ним пошёл и Валера, который начал понимать, что его спутник действительно прав. Всё пережитое сильно ударило по ним, а теперь попаданцы и вовсе оказались в безвыходной ситуации. Тут каждый мог сдать. Поэтому им только и оставалось, что поддерживать друг друга, не давая упасть.
Впрочем, смерть всё ещё витала над ними. Воды оставались последние жалкие капли, к которым никто из них не хотел притрагиваться. Вокруг были пустоши, а вдали отвесные скалы. Выхода не было, так что приближался тот миг, когда оба сдадутся одновременно.
Прошло ещё несколько часов. Солнце всё ещё было на высоте, хотя уже близился вечер.
– Эй! – Чизман вдруг повернулся к своему товарищу, – выпей уже эту воду! Я устал таскать этот мешок! – он протянул его парню.
– Нет. Ты пей, – покачал головой тот.
– А я сказал ты.
– Это твоя порция! – голоса у обоих были осипшие, они, по сути, шипели друг на друга, словно какие-то ящерицы.
– Напополам? – вдруг спросил Комаров. Валера сначала хотел отказаться, но потом понял, что это перерастёт в очередной глупый спор. Поэтому он просто кивнул.
Они допили остатки, долго вытряхивая из меха капли, а потом отбросили его в сторону.