— Обычно, нет. Я просто знаю, чего вы от меня хотите. Ты сам говорил, что сделка есть сделка.
Виктор откидывает голову назад и заливается звериным смехом, остальные подхватывают, все, кроме Аарона, который глядит на меня глазами цвета, схожего с залитым солнцем темным дубом, находящимся прямо за ним.
— На самом деле, Бернадетт, у меня огромный опыт, а ребята просто… неплохи.
Виктор буквально на секунду освещает свою острую, опасную улыбку. Он наклоняется на своем пластиковом стуле, словно на троне. Хотя, учитывая то, как он сидит, дешевый пластик вполне мог сойти за него. Он излучает уверенность, как если бы владел чертовым миром. Довольно вызывающе для парня, живущего в одном из худших районов города с безработным пьющим отцом. Но Вик Чаннинг имел привычку завладевать всем, чего только захочет в жизни, даже если ему придется использовать для этого силу.
— И мы оба знаем, что ты уже не девственница, так что имеет ли это значение? — по мере того, как Вик склоняет свою голову в сторону, его фиолетовые волосы скользят по лбу. — Для секса у нас предостаточно времени, можешь не переживать об этом. Когда мне того захочется, я дам тебе знать, и ты сможешь мне это устроить, — он улыбается, да так, что проникает под мою кожу, заставляя мои пальцы, выкрашенные черным лаком, зарыться в траву так, что под ногтями появится грязь.
— Думал, ты не используешь презервативы, — вставляет Хаэль, хватая два пуфика, один из которых передает Оскару. Но тот качает головой, и Каллум забирает его.
Виктор ухмыляется.
— Я и не использую.
Мой рот распахивается, но Виктор затыкает его одним лишь взглядом. Что-то в груди жжется, но взгляд я не отвожу. Играть в гляделки — это я могу. Наказать за это он меня не сможет. Я не делаю ничего, противоречащего нашей сделке.
— Так что там с этим бранчем? — задаю я следующий вопрос, вновь столкнувшись с чувством, когда все на тебя смотрят. Это раздражает. Может, я бы и смогла уделать Оскара или Каллума, но всех пятерых? Включая Вика и Хаэля? Они могут делать со мной все, что захотят, остановить их я не смогу.
Черт, они ведь уже делали это, разве нет? И тогда они были куда младше, тогда, в десятом классе. Сейчас же они все огромные, отлично слеплены. Мужчины вместо мальчиков.
Я выдыхаю и заставляю себя отпустить этот несчастный кусок травы.
— Какая-то хрень из высших слоев общества, — ворчит Хаэль, когда Вик передает косяк Аарону. — Ничего мне не дает.
— Ха, ты и не приглашен, придурок, — Виктор поворачивается ко мне, его зрачки уже успели расшириться из-за быстрого действия травки, банка с пивом наполовину пуста и свежая сигарета зажата в руке. — Ты бы умудрился просрать любой шанс, при котором я бы мог заполучить свое наследство. — Он продолжает пялиться на меня, и я чувствую его, чувствую напряжение между нами. Горячее, липкое, готовое сломаться в любой момент. По крайней мере, когда сегодня вечером он прикажет мне лечь в постель, я действительно захочу там оказаться. — Это обед, на котором будут донор моей яйцеклетки и ее идиотские друзья, — он тянет руку в карман и вытягивает оттуда черную бархатную коробочку, швыряя ее на траву в мою сторону. Мои брови сами взлетают, когда я поднимаю ее и рывком открываю.
— Что это за хрень? — спрашиваю я, уставившись на обручальное кольцо с бриллиантом.
— Твое свадебное кольцо, — рявкает он, и я слышу, как злость вновь восстает в его голосе. Секс это одно, но это дерьмо я терпеть не собираюсь. Глаза сужаются, но Вик продолжает пялиться, словно ничего не заметил. — Ты придешь на бранч в качестве моей невесты, ублажишь мою мать и выйдешь за меня замуж, таким образом мы сможем заполучить мое наследство.
— Да ты, блять, издеваешься, — выплевываю я, но он мрачнеет.
— Даже близко нет. Ты хочешь обсудить это? Потому что у нас, Хавок, кровь за кровь. У тебя есть какие-то проблемы с тем, чтобы стать моей женой?
— Я… — хочу ответить честно, но не хочу, чтобы Виктор узнал, как на самом деле это гложет меня. Секс это один разговор, но помолвка? Не хочу быть связана с этим мудачьем при помощи закона. — Да пофигу. Я получу какие-нибудь деньги? — смотрю ему в лицо, наблюдая за тем, как его брови поднимаются, словно я удивила его.
— Мы поделим долю, конечно, мы всегда так делаем. Мы же семья, черт возьми, — Виктор закидывает свои лапы на маленький пластмассовый зеленый столик, стоящий перед его стулом, и на его губах появляется улыбка. — Добро пожаловать в семью, Бернадетт.
Глава 9
Парни заказали пиццу и собрались в гостиной, чтобы покурить еще немного травки, пялясь на экран телека с Южным парком. Изнутри дом оказался куда лучше, чем показался снаружи. Я ожидала чего-то вроде прожженных в столе отметин от ложек, на которых обычно подогревают меф, дыр в стене, от нанесенных в порыве ярости ударов, и горы мусора. Но это не похоже на то, что я вижу. Напротив, на столе стоит свеча, никаких признаков захламленного пространства грязной одеждой я не вижу, и скромная, но подходящая мебель.
Хаэль притягивает меня к себе на колени, и я ощущаю совсем другие чувства, не те, которые я испытываю с Виком. С Виком это как… жаркий летний день, когда пот льет с тебя ручьем, и все, о чем ты мечтаешь — это холодный душ и шелковые простыни. Таков Виктор. Хаэль… с ним тебе словно не терпится увидеть фейерверк. Опасный, непредсказуемый, но чертовски притягательный.
Он растирает мне бедро своей рукой, пока я пытаюсь сосредоточиться на мультсериале. Но не могу. Не могу думать ни о чем, кроме его разрисованных рук, поглаживающих мою кожу.
— Может быть, мы быстренько заскочим в ванную? — шепчет Хаэль, а его рот трется о мою мочку уха. — Посмотрим, будет ли твой ротик таким же острым, пока ты будешь сосать мой член, как когда ты дерзишь.
— Я возьму ее первый, — говорит Вик с невозмутимым спокойствием. Ему не нужно повышать голос или смотреть на Хаэля, чтобы тот понял. Он чертов босс.
Хаэль издает звук, который я расцениваю, как разочарование, и толкает меня с колен на диван. Я тону среди подушек, чувствуя, как запах железа и пива проникает через ноздри.
— Нам нужно выбрать платье, — напоминает Оскар остальным, поправляя очки средним пальцем. На его лице появляется ухмылка, когда он смотрит на меня то с одобрением, то с интересом. — Какой у тебя размер? Восьмой?
Мои брови вздымаются на середину лба, но отвечать я не тороплюсь. Очевидно, что он еще не закончил.
— Тридцать восьмой, а размер чашечки G.
Улыбка моя становится похожа на оскал.
— На самом деле, нет. У меня тридцать восьмой, но размер 3D.
Оскар смеется ровным смехом, отдаленно все еще напоминающим дьявольский, и трясет головой.
— Нет, неправда. У тебя размер, куда больший, чем 3D. Ты когда-нибудь ходила на примерку?
— Ты свои кожаные туфли, должно быть, покупаешь у гребаного сапожника. А твои идиотские костюмы, скорее всего, от специально нанятого портного? Нет, говнюк, я никогда не ходила на примерку. Мои бюстгальтеры из Волмарта, и это самый большой размер, что у них есть.
Я резко вскакиваю, готовая бороться. Я всегда так делаю, это заложено во мне природой.
— Надери ему зад, Берни, — бормочет Каллум, снимая капюшон, обнажает свои золотистые локоны с медово-янтарным отливом. Он слишком красив, чтобы быть частью банды. — Он, блять, буквально оскорбил тебя, надавай ему хорошенько.
— Да, давай, Бернадетт, надери мне зад, — Оскар откладывает свой планшет в сторону и встает, глядя на меня с ухмылкой. Он явно не видит во мне угрозы. Перевожу взгляд на диван, где сидит Вик, но он смотрит с безразличием, как будто ему абсолютно наплевать на происходящее.