Энкрич — великий маг и умелый воин. Судя по книгам, столетие назад он однажды выдержал продолжительный бой с парой н'шастов, тяжело их ранил, а потом бежал. Потоки, которые он формировал играючи, другие н'уданы создавали с трудом. Он считал себя любимым слугой Великого Хаоса, и никто из его союзников это не оспаривал, ведь он был способен убить даже того, кто сражался на его стороне. Имел ли такой ужасный человек уязвимое место? Энкрич легко выходил из себя и черпал дополнительные силы из гнева и ярости. Но ведь это можно обратить и против него. Раззадорить, возвести его гнев в абсолют, тогда он потеряет бдительность. Вместе с Эвтеем Мийэн избавит Энхор от него раз и навсегда, то, что не произошло век назад, случится сегодняшним утром. Долговязая смерть заплатит за все зверства, которые творил в древности. За вырезанную деревню, за пытки женщин и детей, за поедание человеческой плоти.
Другое дело Хашайя из рода Чеенув. Умная, хитрая, рассудительная женщина, знающая Порядок изнутри и владеющая искусством чой-хуа. Энкрича ненавидели, но ненависть к Хашайе всегда была выше. Предать светлое имя н'шаста, сколько же черноты должен хранить в себе дух человека для такого поступка? Переметнуться к врагу, лишать жизни тех, с кем раньше дружил и учился? Конечно, злодеяния Долговязой смерти не меркли по сравнению с преступлениями Хашайи, но тот изначально служил Хаосу.
Мийэн был уверен, что бой на мечах с Энкричем он сдюжит, но с Хашайей? Чой-хуа было связано не только с духом, но и с телом, вряд ли слабость, вызванная отравленным Источником, повлияла на ее умение. Аархин приблизил способности Мийэна в фехтовании к максимуму, но хватит ли этого, чтобы отражать удары, напрямую связанные с энергией? Все это предстояло выяснить на месте. Как и ответ на самый важный вопрос: кто же такой Тульгарн, если на его освобождение брошены невиданные силы хаоситов и двое восставших н'уданов? Мийэн несколько дней размышлял о таинственной причине. Возможно, Тульгарн знает что-то важное, что-то способное склонить чашу весов в пользу Хаоса. В равной степени это может быть особенное заклинание или другая информация, ценная для адептов зла. Именно поэтому, Энкрич и Хашайя, словно рядовые бойцы, оказались в гуще боевых столкновений. Любой из них имел право провозгласить себя лидером всех хаоситов Энхора. Пленного же предводителя было проще оставить гнить долгие годы в Темнице, чем тратить на его спасение время, силы и деньги. Порядок, мысль на столько захватила главного смотрителя Чиризанского маяка, что он едва не поскользнулся на куче капитского дерьма, которую не убрали с улицы. Расшибиться раньше времени, что может быть глупее! Мийэн не пожалел бы глаза, чтобы выяснить этот секрет, но теперь оставил эти думы на потом. Только бы отбить Темницу у хаоситов и не дать Тульгарну бежать из Грелимарая. Дальше дело возьмет в свои крепкие руки Аархин Маггорайхен, а он уже не позволит сорнякам зла вырасти в толстые побеги, выкорчует все без остатка.
— Мы почти у площади, где статуя. — Эвтей замедлил бег и обнажил меч. Они вошли в проулок и замерли, вслушиваясь в грозное утро. Ветер принес крики, звон стали и треск заклятий, но, похоже, все это было чуть дальше, у Темницы. Мийэн первым оказался на месте, где недавно бушевала битва. Площадь, усеянная трупами, ужаснула бы, если Мийэн никогда до этого не видел бы подобного. Изваяние Ритайлины Чисхарганы мрачно смотрело сверху на прибывших воинов. Она будто вопрошала, как вы позволили опорочить мое имя, позволить слугам Великого Хаоса использовать мой лик таким образом? Мийэн понял, что тот, кто спланировал нападение, сознательно выбрал н'шаста для ловушки, чтобы посмеяться над храмовниками. Очередное кощунственное преступление, но когда у хаоситов было хоть малейшее уважение к противнику? Среди мертвых они обнаружили множество врагов, храмовник не обманул — они действительно могли победить. Одно присутствие Энкрича и Хашайи изменило ход сражения, о том, что будет, если н'уданы восстановят силы, Мийэн даже думать не хотел.
Эвтей поискал раненых служителей Тибора и стражников Наместника, но таковых не нашлось.
— Поспешим! — скомандовал Мийэн. Через пару минут они достигли площади, где стояла Темница. Древнее сооружение дымилось, словно деревянный амбар. Темница треснула, но не разрушилась до конца. Хаоситы верно рассчитали мощь заклятия, помещенного в шщиху. Здесь тоже лежали тела, но многие подавали признаки жизни. Слуги Хаоса торопились, поэтому не удосужились добить раненых. Внезапно из искореженного здания выбежали двое вооруженных людей. На них не было формы людей Жгералиха или сутан, поэтому Мийэн ударил почти сразу. Поток смел одного из хаоситов в сторону на десяток шагов, опустив его головой в камень. Второй противник метнул копье прямо в Эвтея. Песочная голова не стал использовать магию, а ловким движением отбил смертельный снаряд. Хаосит замешкался. Это дало мгновение, необходимое для формирования потока. С руки Мийэна сорвалась искрящаяся молния, но удар не достиг цели — из Темницы выбежал еще один враг, на этот раз умеющий касаться силы. Он поставил воздушный щит, и заклятие Мийэна растеклось по нему голубыми полосами. Хаоситский копейщик нырнул обратно в курящееся здание, а маг заставил ближайший труп подняться над землей, затем бросив его в надвигающихся противников. Эвтей отпрыгнул в сторону, в полете дотронулся до энергии и ударил по слуге Хаоса. Тот вновь воспользовался щитом, но не учел кое-чего. Этому потоку Эвтея когда-то научил сам Мийэн. Ошибкой многих магов было то, что они ставили защиту прямо перед собой, забывая об открытом тыле. Поток энергии превратился в тонкую стальную линию, которая прямо перед щитом резко взмыла вверх, чтобы потом вонзиться хаоситу прямо в спину. Он захрипел и упал замертво.