— Месэр Маггорайхен, — слабый голос Екунека отвлек меня от мыслей.
— Слушаю тебя.
— Каково это — увидеться лицом к лицу с Великим Саусесаном?
— Почему тебя это интересует? — спросил я на это.
— Ни один человек не ведает, что с ним случится в будущем, я хочу быть готовым, — ответил юноша.
— Что же, тогда не буду скрывать. Это страшно. Мир, в котором обитает Великий Хаоса, чужд рациональности. Там все нереально и служит только одному — сбить тебя с толку. А когда ты встретишь его… Когда он, наконец, покажется, ты не узнаешь его истинного лица. Он словно носит тысячу масок, которые меняются каждое мгновение.
— Он может переманить на свою сторону?
— Он приложит все усилия, чтобы это сделать. — Считаю, что предложение вернуть меня домой — это веский аргумент и нечто большее, чем простое усилие. Но я выбрал другое. — Если ты истинно верен Порядку, то бояться нечего. Если сомневаешься, что же, возможно он Великий Саусесан найдет, чем тебя соблазнить.
Екунек кивнул и замолчал. Вот знал же, балда, что плохо переносит море, а все равно полез меня сопровождать. Тоже мне, смельчак нашелся. Но кто знает, вдруг через десяток лет, он вырастет в могучего мага, который станет надежным щитом Энхора от посягательств Хаоса? Капитан принес мне глубокую глиняную миску, где в парящем бульоне плавало пара крупных кусков двухголовой щуки. Капитан бросил взгляд на Екунека, но храмовник лишь отвернулся. А зря — наваристый бульон был шикарным. Его вкус заставлял блаженно жмуриться. Мой желудок с благодарностью принял эту волшебную уху. Мясо прекрасно жевалось, а кости сварились так, что я их даже не заметил. Облизав миску, я поставил ее на палубу и заметил, что пара матросов уселась играть в кости. Эх, сюда бы шахматы, в который раз подумалось мне. Екунек задремал, и я воспользовался тем, что на меня никто не смотрит. Я сосредоточился и коснулся энергии. Жизненная сила не спешила даваться мне в руки. Но я продолжил, не получилось раз, получится на двадцатый. Опустив глаза на миску, я мысленно приказал ей сдвинуться. Она меня, естественно, проигнорировала. Снова касание, на мгновение мне почудилось, что моя правая кисть похолодела, будто я засунул ее в снег. Надо повторить еще! Не помню, на какой раз, но мне удалось вернуть это ощущение. Я почувствовал, что рука дотронулась до чего-то незримого, а потом миска, словно по волшебству, оказалась чуть дальше первоначального положения. Твою мать, это и было волшебство! Я, наконец, сумел коснуться долбаной энергии! И даже не надо было представлять, что пустая миска может напасть на меня. Хотелось подпрыгнуть от нахлынувшей радости, но пришлось сдержать этот порыв души. Желание продолжить магические эксперименты тут же обуяло меня, но корабль, несущийся по волнам, не подходящее для них место. Потерпеть до Грелимарая, а там найду, где развить свои способности. Господи, звучит-то как гордо. Интересно бы было увидеть, как отреагировала Марина, если б я дома заставил переместиться, скажем, кастрюлю с борщом? Наверное, предложила бы вызвать испанскую инквизицию из ее любимого скетча «Монти Пайтона». Ну да ладно, на Земле у меня такое бы и не вышло, о чем тут гадать.
Я достал Йенталстуакрахт из ножен. Тренировки в Акл-Миратэ приносили пользу, однако я принял решение упражняться и наяву, причем как можно чаще. Думаю, что это подозрение не вызовет, любой боец должен оттачивать мастерство, даже если ему триста лет. Высоко подбросив клинок, я вскочил с бочки. Как только меч оказался на уровне глаз, я обхватил рукоять и провел выпад, заведя локоть за спину. Члены команды тут же оживились — их голоса шелест воды не заглушил. Я проделал несколько трюков из арсенала Маггорайхена, кое-что из чой-хуа, а потом начал крутить восьмерки, все ускоряясь и ускоряясь. Йенталстуакрахт послушно исполнял мой любой каприз.