— Будьте здесь, возможно, это лишь их заклятья, а удар они нанесут с моря. Я к Темнице.
— Один? — в этом слове Тонкого прозвучало возражение. — Без силы, ты рискуешь.
— Знаю, но сколько раз я уже рисковал за триста лет? Чой-хуа вполне заменит мне энергию.
— Тогда возьми пару солдат, пусть прикрывают тылы, если что.
От этого предложения я благоразумно не отказался. Нам выдали капитов, и я вместе с двумя стражниками покинул порт. Екунек, судя по его взгляду, хотел предложить свою помощь, но я бы в любом случае ему отказал. Парня слишком измотала морская болезнь, вряд ли бы в бою от него сейчас вышел толк. Ха, а сам я вообще не был готов сражаться. Передряги, случившиеся со мной после плавания на гугутикаре, притупили впечатление от гибели Црагыыла, виновником которой был я. Теперь же дело летело к очередному столкновению с врагом, а запасного з'уартхила в моем кармане не лежало. С каждой минутой приближался момент, когда мне придется задействовать Йенталстуакрахт. То есть кого-то убить или умереть самому.
Я позволил воинам скакать чуть впереди, чтобы они сами привели меня к Темнице. Я понял, что это была городская тюрьма то ли для хаоситов, то ли для всех преступников вообще. Мы проезжали по Грелимарая, а у меня пропало всякое желание осматривать его. Улицы действительно здесь были не земляными, дома попадались сплошь из камня, да к тому же одноэтажных почти не встречалось. Наконец, мы выехали на площадь. И я почувствовал, что покрываюсь мурашками. Я никогда в жизни не видел столько мертвых. Тела хаотично лежали в лужах крови, некоторые обгорели. Я кое-как сдержал рвотные позывы. Твою мать, война — это точно не моя стихия. Глядеть военное кино по телику и лицезреть последствия бойни по-настоящему — вещи, которые нельзя сравнить. Чуть впереди дымилось строение, видимо, в порту мы и слышали, как оно взорвалось.
— Проклятые хаоситы! — воскликнул один из моих провожатых. Его глаза метались по трупам. У разрушенной Темницы стоял человек. Мы направили капитов к нему, на ходу обнажив оружие. Но это был не хаосит.
— Аархин, слава Порядку! — сказал он. Это был парень примерно моего возраста с волосами песочного цвета. Его окровавленная одежда свидетельствовала, что он принимал участие в битве, да к тому же получил ранение — его рука висела безвольно. У ног парня лежал мужчина преклонных лет. Я поначалу подумал, что он мертв, но заметил, что его грудь вздымается.
— Что здесь произошло? — спросил я, ловко спрыгивая со страшилища.
— Хаоситы все тонко спланировали. Они внутри, пытаются вытащить своего предводителя. Там еще наши люди и Мийэн.
— Мийэн? — вот это совпадение. Я почти благодарил судьбу, что она свела нас с человеком, которого я желал видеть больше всего в Энхоре.
— Да, мы расстались у колодца на второй уровень камер, он отправил меня обратно наружу, а сам остался. Остался, чтобы остановить н'уданов.
— То есть как н'уданов?! — я опешил, но сразу взял себя в руки, Хранитель Порядка воспринял бы эту весть не так эмоционально. — Я знаю, что сбежала Хашайя, кто второй?
— Энкрич Долговязая Смерть, — ответил парень. Маггорайхен упоминал это имя, но что толку? Я ожидал встретить только одного н'удана и не так скоро. Что я смогу сделать с двумя прислужниками Великого Саусесана? Я надеялся, что Мийэн Заурбанз уже справился хотя бы с кем-то из них. Не говоря ни слова более, я бросился внутрь Темницы. Я мчался среди покореженных стен и колонн, словно меня подгоняла чужая воля. В голове было пусто, я не осознавал, что уже спускаюсь по винтовой лестнице вниз. Пот выступил на спине, и это я почти не замечал. Спустя минуту я выбежал на площадку с колоннами и увидел двух людей. Первый был мужчина лет сорока пяти, он застыл, едва я показался из коридора. Второй — вылитый Кощей Бессмертный, стоял ко мне боком. По его ноге струилась алая кровь. Он обернулся в мою сторону, а через миг поднял руку, на которой сверкал перстень. Я застыл, словно меня заколдовали, лихорадочно соображая, что делать. А потом случилось сразу несколько вещей, природу которых составляла магия. Перстень Энкрича вспыхнул и в меня полетел небольшой пламенный шар. Вместо того чтобы использовать Йенталстуакрахт и отразить этот фаербол, как учил меня Аархин, я просто зажмурился. Но огонь не ударил по мне, меня внезапно охватило странное чувство, что все мое тело сжимается, словно пружина, а затем я перестал ощущать под ногами твердую поверхность. Я открыл глаза и обомлел. Я уже находился не у входа, а на том месте, где стоял первый человек. Он же оказался там, где секунду назад я был истуканом, и заклятие н'удана угодило прямо в него. Пламя будто вонзилось ему в грудь, одежда вспыхнула. Мужчину отбросило в сторону, при этом он не издал ни звука. Огонь быстро погас, но человек уже не шевелился. О Порядок! Только не говорите мне, что я только что видел смерть Мийэна Заурбанза. Только не говорите. Я готов был кричать. Кричать и рыдать, ибо все мои надежды исчезли, как исчезают надписи на песке, когда на них набегают волны. Я остался один на один с высоким хаоситом. Даже с расстояния в несколько шагов, я видел, как горят его глаза, как злоба, переполняющая его, поддерживает этот пожар гнева.