Спрыгнув с постели, я направился к ванне. Занятие боевым искусством Хранителей Порядка с удивительно китайским названием чой-хуа заставило меня изрядно пропотеть, причем, как виртуальном мире Акл-Миратэ, так и в настоящем. Оказалось, что любое физическое действие, совершенное в пространстве, существующем за счет чистой энергии Порядка, отражалось в реальности. Правда, только в том случае, если оно касалось магического искусства н'шастов. Например, обычные бег или зарядка в Акл-Миратэ вне его измерении не влекли за собой никаких последствий, а вот приемы фехтования, входящие в школу чой-хуа, наоборот. Можно было даже лишиться жизни. Все это напомнило мне незабвенную киберпанковскую трилогию «Матрица» за авторством братьев Вачовски. Получалось, что в Акл-Миратэ я исполнял роль Нео, а Аархин — Морфеуса, только без красных и синих таблеток.
Любезный владелец тела, в котором я на неопределенное время поселился, объяснил принцип работы каменной купальни, основанный, естественно, на магии. То есть на энергии — слово «магия» для энхорцев не было знакомо, Маггорайхен утащил его в свой лексикон из моей светлой головы, как и слова «заклятие» с «заклинанием». В этом мире людей, умеющих творить чудеса с помощью энергии, называли тилбэчинами. Ага, никаких волшебников, магов, колдунов, кудесников и так далее. Даже как-то скучно. Я уточнил у Аархина, каким это образом житель планеты Земля, ни разу не сталкивающийся с проявлениями энергии Порядка, с этими чуждыми потоками силы, вдруг может что-то там наколдовать. Он ответил, что я в действительности и не буду использовать магические чары. Ванна была настроена на определенный жест левой руки, которой активировал конкретный поток энергии, установленный н'шастом. Это заклятие забирало из той самой реки, выручившей меня от разъяренного бурого чудовища, необходимый для купания объем воды, одновременно подогревая его до температуры, которая устраивала хозяина дома. Я в точности повторил в воздухе рисунок, показанный Маггорайхеном, и вырубленное в горной породе углубление наполнилось прозрачной водой. Хорошо, что без рыб и водорослей, подумал я. Еще расстроило, что это заклинание не обладало каким-либо внешним признаком энергии. Я сначала решил, что вот сейчас увижу, как синие и красные молнии ударят в камень, разбрасывая искры, как вода шумно начнет подниматься до самого края, а купальную пещеру заполонят звуки волшебства. А по факту я просто смотрел в пустую ванну, которая через неуловимое мгновение стала полной. Совсем неинтересно. Хотя должно ли заклятие, предназначенное всего лишь для мытья, быть впечатляющим? Наверное, нет.
Воду Аархин, как выяснилось спустя минуту, любил чуть теплую, а я предпочитал горячую. Пришлось довольствоваться его выбором, но в итоге я даже поблагодарил судьбу, за то, что н'шаст не был моржом. В смысле, не животным — моржом, а закаляющимся человеком, хотя образ Аархина дополненный усами и бивнями развеселил. Холодная вода меня серьезно напрягала, а причины этой ненависти крылись в далеком детстве, когда моя бабушка Галина Егоровна втемяшила себе в голову мысль, что внучку будет полезно обливание и растирание снегом. С тех пор я превратился в натурального мерзляка. Нулевая температура на улице для меня уже катастрофа.
Закончив водные процедуры, я пулей вылетел из ванны в спальню, постукивая на ходу челюстью. Там я завернулся в теплое полотенце и принялся обдумывать второе путешествие в Шантайз, надеясь, что оно закончится совершенно не так, как первое. Маггорайхен был прав, дожидаться утра не следовало, зачем оттягивать неизбежное? Он рассказал, что в лесу, отделяющем его жилье от города, практически не водились хищники, поэтому особой разницы — идти через него днем или пробираться ночью — не было. А Беург забрел сюда откуда-то издалека, видимо, захворав бешенством. Подобный зверь представлял опасность в любое время суток, в чем я убедился утром. Я пока не проверял, караулит ли дикое чудовище выход. Аархин предположил, демонстрируя очередной прием чой-хуа, что, скорее всего, беург уйдет, потому что животные с такой болезнью долго на одном месте не сидят. Но если рогатый монстр еще там, этот удар мне пригодится. Хотя я не мог вообразить себя с мечом наперевес, спокойно идущего на шестилапое страшилище, я очень тщательно запомнил движение. Мало ли.
Кстати о мече. Клинок Аархина был выкован магом-кузнецом из прочнейшей стали с помощью молота, наковальни и особых потоков силы. Обычный человек его даже не поднимет, простой тилбэчин не раскроет и половины потенциала этого магического оружия. И сейчас я был готов позвать клинок, чтоб ощутить в руке мощь энергии Порядка. Йенталстуакрахт. Походящее имя для меча н'шаста. Хрен его выговоришь, пару раз не запнувшись. Я спросил Аархина, почему в Энхоре такие странные имена, названия городов, почему даже оружие зовется беспорядочным набором букв. Нет, у нас на Земле тоже встречаются великолепные образчики, о которые язык легко сломать в нескольких местах. Чего стоит исландский вулкан Эйяфьятлайокудль или валлийская деревенька Лланвайр-Пуллгвингилл, в народе более известная как Лланвайрґпуллгвингиллгогерыхверндробуллллантисилйогогого́х. Но в Энхоре это приобретало поистине мировой характер! Может, так сказывается сильное влияние Хаоса? Аархин отрицательно покачал головой, но подтвердил, что Хаос влияет на Энхор иным способом. Подробности обещал поведать в следующий сеанс нашей парной терапии на просторах Акл-Миратэ. Вообще пора уже было составить подробный список вопросов, ибо меня интересовало многое. Сколько длится год в Энхоре, как называются месяца, часы; сколько тут государств и так далее. В моем долгом походе домой познания в местной географии, истории, политики и еще, черт знает, в чем обязательно понадобятся. Но это все позже, я подвязал полотенце, будто набедренную повязку, встал в героическую позу, воображая себя Конаном, варваром из Киммерии, вытянул правую руку к потолку и громко произнес: