В кабинете, Мийэн успел напиться прохладной воды и слегка омыть лицо, прежде чем стражники привели Ульфиязака. Он сел на стул, испуганно таращась на людей в серых сутанах. Когда подчиненные Жгералиха вышли, юноша облизал губы и спросил:
— Вы вытащите меня отсюда? Я больше не могу выносить этой страшной жары. Пожалуйста, я прошу вас, месэры!
— Зачем нам освобождать того, кто продал душу Хаосу? — Мийэн внимательно следил за всеми словами грелимарайского хаосита.
— Я не хотел. — Голос Ульфиязака сорвался на писк. — Это все из-за Сиглиены, ненавижу эту дуру, ненавижу!
— Ты отвернулся от Порядка ради женщины? — спросил Эвтей, сжимая жезл так, что костяшки побелели. — Отступился от света ради той, которую ненавидишь?
— Да, будь я проклят! Я лишь хотел, чтобы мы были вместе! Я любил ее.
— Любил? — уточнил Мийэн. Ему хотелось проверить честность Ульфиязака без использования энергии.
— Люблю до сих пор и ненавижу еще сильнее! — Парень заплакал, пытаясь вытирать слезы связанными руками. Мийэн не чувствовал ни капли силы в его крови, даже слабая аура отсутствовала, но освобождать пленника от пут, конечно же, не собирался. Этот плач мог быть лишь представлением, спектаклем, разыгрываемым хитрым прислужником Хаоса во имя тайной цели.
— Если ты недавно только поддался переходу в стан Великого Саусесана, откуда ты знаешь, где находится тайное убежище хаоситов? — задал следующий вопрос Эвтей. Песочная голова не думал тянуть, Мийэн мысленно похвалил бывшего ученика.
— Сиглиена знает, — ответил Ульфиязак. Он шмыгнул носом и потянулся к стакану с водой, который оставили для него на столе. Веревки, стягивающий руки, мешали ему, но он в итоге сумел схватить стакан и осушить его до дна тремя большими глотками. Юноша набрал воздуха в грудь и продолжил свое объяснение.
— Она сама не была там, но слышала от предводителя хаоситов о месте, куда он должен был отправиться на встречу с каким-то могущественным союзником.
— Этот предводитель, — перебил Мийэн Ульфиязака, — его имя можешь назвать?
— Да, Тульгарн.
— И где он сейчас?
— Здесь в темнице, — ответил юноша, потупив взгляд. — Он тот, кто не отвечает ни на какие вопросы, а только улыбается.
— Великий Порядок! — воскликнул Эвтей. — Почему ты молчал до сих пор?
— Боялся. Меня всегда допрашивали там внизу, вдруг кто-то из них услышит? Я и сейчас этого боюсь, но не желаю утаивать от вас теперь ничего.
Если этот предавший свет человек не лгал, то в сети, наконец, угодила крупная рыба. Мийэн и Эвтей переглянулись. Настало время, использовать силу, чтобы подтвердить, что юноша говорит правду. Мийэн вытянул руку в сторону пленника, заметив как замер Эвтей. Песочная голова приготовился улавливать каждую составную часть потока, чтобы потом повторить новое для него плетение. Плетение сложное, требующее предельной концентрации. Сила заискрилась в жилах, охватив все тело от кончиков пальцев до кончиков волос. Для такого особенного потока требовалось много энергии. Слепив очень тонкий луч, сверкающий голубым оттенком, Мийэн быстро ударил им в голову Ульфиязака. Тот, вздрогнул, но не осознал, что с ним произошло. Мийэн опустил руку. Теперь, если юноша вознамерится солгать, это тут же станет известно главному смотрителю маяка, сегодня играющему роль храмовника.
— Действительно ли ты сожалеешь о том, что поддался Хаосу, и желаешь вернуться обратно к Порядку? — спросил Мийэн, направив все внимание на тонкий поток. Он был невидим глазу человека, не обладающего способностями тилбэчина. Юноша медленно посмотрел на него и произнес:
— Да! Я был ослеплен и не думал, к чему это приведет. Я не хочу убивать, я думал, что буду просто держаться в стороне, пока Хаос не придет к власти в Энхоре. Но то, что они собирались творить в деревне, отрезвило меня. А Сиглиена… — он на секунду запнулся. — Она оказалась столь же черной внутри, как черна Темница снаружи. Чернее угля, чернее ночи. Она искренне верит Хаосу и готова голову сложить за его дело. Она ответила мне близостью, когда я согласился отвергнуть добро в моей душе. Теперь, вспоминая ее прикосновения и поцелуи, мне тошно. Как я мог из-за любви пасть так низко? Я хочу забыть это, но уже столько натворил, что страшно. Я не хочу умирать! Если Порядок даст мне шанс, я сделаю все, чтобы помочь одолеть проклятый Хаос! Пожалуйста, поверьте мне и помогите!
Юноша не лгал. Он точно был готов вернуться к свету, и это поражало. Зло не успело глубоко пустить корни в его сердце, поэтому Ульфиязак мог заслужить прощение. А слова, сказанные им в допросной комнате, не были ложью или хитростью. Мийэн жалел, что рядом нет Аархина. Он бы засвидетельствовал такое знаменательное событие! Теперь медлить нельзя. Хаоситы не станут ждать казни предводителя. Мийэн не знал, каким образом они планируют его вытащить, но уже предполагал, что это случится во время суда. Храмовники должны быть в боевой готовности к этому моменту. В Грелимарае скоро станет беспокойно, поэтому детей следовало отправить в отдаленное место. Например, в родную деревню Фульмера, где жили его отец, мать и двое братьев. Там они переждут опасность. Да и сам помощник, конечно же, обрадуется неожиданному отпуску. В конце концов, каждый человек нуждается в отдыхе. Только вот когда теперь отдохнет сам Мийэн?